Reflex, Чехия

Гороховые котлеты и чай из сена. Вегетарианство в царской России

28.02.2017
Йогана Кудрнова (Johana Kudrnová)

Добровольный отказ от продуктов животного происхождения не является феноменом последних десятилетий. К известным вегетарианцам прошлого можно отнести таких знаменитых представителей русской культуры, как Лев Толстой и Илья Репин. Первое вегетарианское общество «Ни рыба, ни мясо» появилось в царской России в 60-е годах XIX века. В начале XX века в каждом городе империи было как минимум по одной вегетарианской столовой. Настоящий перелом в подходе к весьма элитарному увлечению произошел во время Первой мировой войны. Такие лозунги, как «Не убий!», с трудом уживались с военной пропагандой. Снова русские начали возвращаться к растительной пище только во времена перестройки в 80-е годы.

Прославленный автор романа «Война и мир» стал духовным отцом русского вегетарианства. В 1891 году Толстой опубликовал статью, в которой охарактеризовал вегетарианство как первую ступень на пути к духовному обновлению. Именно тезисы Толстого отличают русское вегетарианство от вегетарианства, пропагандировавшегося в то время на Западе. Если западные коллеги ссылались прежде всего на рациональные причины и переходили на растительную пищу, поскольку считали мясо вредным для здоровья, то русские становились вегетарианцами по морально-этическим соображениям.

Крайний идеализм также прослеживается в письмах Репина к дочери Толстого Татьяне: «Вегетарианствую я с удовольствием… Никогда еще не работал так успешно!» Однако уже через десять дней художник отправил письмо, в котором восторги от вегетарианства умерились: «Вегетарианство я должен был оставить. Природа знать не хочет наших добродетелей. После того, как я писал Вам, ночью меня хватила такая нервная дрожь, что наутро решил заказать бифштекс — и как рукой сняло. Знаете ли, как это ни грустно, я пришел к окончательному заключению, что я без мясной пищи не смогу существовать. Если я хочу быть здоровым, то должен есть мясо; без него у меня начинается процесс умирания».

Навсегда Репин вернулся к вегетарианству под влиянием своей второй жены Натальи Нордман. Эксцентричная Наталья стала одним из первых популяризаторов не только вегетарианства, но и сыроедения. В 1910 году Репин писал, что мясо и мясной бульон для него — это все равно что яд. Он писал, что питаться несколько дней в ресторанах для него — пытка, и что он с удовольствием возвращается к своим гороховым котлетам, травяным бульонам, маслинам, орехам и салатам. «Салаты! Какая прелесть! Какая жизнь (с оливковым маслом)! Бульон из сена, из кореньев, из трав — вот эликсир жизни!» — отмечал Репин.

В те времена вегетарианство переживало в России золотой век. В каждом большом городе была своя вегетарианская столовая. В 1914 году, согласно статистике, четыре московские вегетарианские столовые за год посетили более 600 тысяч человек, а в Санкт-Петербурге эти цифры были в два раза больше. В общей сложности к началу Первой мировой войны было зарегистрировано 74 вегетарианских столовых в 37 российских городах. Однако не все представители культурной элиты относились к вегетарианству с таким же восторгом, как Толстой или Репин. Молодой поэт Владимир Маяковский с презрением отзывался о вегетарианцах: «Разъяренные пожиратели трав, забыв о заповеди непротивления злу, вскочили со своих мест и, угрожающе размахивая кулаками, обступали нас все более и более тесным кольцом».

http://inosmi.ru/social/20170228/238788850.html
Оригинал публикации: Hrachové karbanátky a čaj ze sena. Vegetariánství v carském Rusku
Опубликовано 26/02/2017 09:49