Приднестровье хочет одного – мирно жить, работать и развиваться
23.12.2015 | Андрей МОСПАНОВ
Сегодня должно состояться первое заседание нового Верховного Совета Приднестровья, избранного по итогам Единого дня голосования 29 ноября. О том, какие задачи предстоит решать новому составу приднестровского парламента, а также в целом о ситуации вокруг ПМР корреспондент «Ритма Евразии» беседует с политологом, избранным депутатом Верховного Совета республики VI созыва, Андреем Сафоновым.
– Андрей Михайлович, за что, на ваш взгляд, Верховный Совет ПМР должен взяться в первую очередь уже в ближайшие два-три месяца?
– Самая главная задача сегодня – обеспечить 100%-ную выплату пенсий и зарплат в республике и, кроме того, получить гарантию того, что не будет дыр в бюджете 2016 года. Для этого необходимо провести генеральную ревизию всех финансов страны, чтобы четко понять, на каком, образно говоря, свете мы находимся. Сколько у нас денег, какие это деньги. Нужно изучить и траты – как и на что средства расходовались в предыдущие годы.
Плюс к этому необходимо будет уделить внимание внешнеполитическим и внешнеэкономическим связям Приднестровья. Дело в том, что, к великому сожалению, за последние полтора-два года отношения между Тирасполем и Киевом стали более сложными, чем это было прежде. Да и в отношениях с Молдовой тоже достаточно много острых углов. И там, и там нужно вести работу для того, чтобы позиции Приднестровья укрепились.
– Чем Верховный Совет мог бы здесь помочь?
– Парламент, конечно, не может и не должен подменять работу МИД. Но мне кажется, что комиссия по внешней политике или соответствующий комитет, если структура нового Верховного Совета будет это подразумевать, мог бы достаточно неплохо подставить плечо приднестровскому внешнеполитическому ведомству в налаживании контактов со странами-соседями, в том числе и по межпарламентской линии.
Всем известно, что ПМР не питает к кому-то враждебности, потому, на мой взгляд, резервы для улучшения внешнеполитических связей все-таки достаточно велики. И делать это надо быстро, потому что у ПМР есть проблемы, связанные с экспортом товаров и на Запад, и на Восток. Хотелось бы обеспечить бесперебойные внешнеэкономические контакты, чтобы приднестровский бюджет регулярно пополнялся доходами от поставок готовой продукции.
Если мы хотим стабильно торговать с Востоком, то здесь необходимо будет в том числе вести переговоры с Украиной. Это та работа, которая должна делаться не от случая к случаю, а буквально каждый день, целый день. В ней нужно участвовать как приднестровским дипломатам, так и парламентариям, и представителям деловых кругов.
– Мы видим, что в 2015 году в нашем регионе очень серьезно активизировался блок НАТО. Проводятся учения, в Молдове укрепляются институциональные структуры Североатлантического альянса. Как Приднестровью на это реагировать?
– Мне кажется, что здесь надо идти двумя путями, точнее, возможно, даже и тремя. Первый – это укрепление обороноспособности, потому что, как учит нас практика, если за тобой не стоит твоя собственная сила, то за тебя никто защищать позиции не станет.
Момент второй – это укрепление военно-политических связей с Россией, находящихся на уровне де-факто существующего союза. И третий момент – это уже дипломатическая сфера, когда мы упорно и спокойно доказываем всем нашим внешним партнерам, что Приднестровье – исключительно миролюбивое государство, которое хочет одного – чтобы ему дали возможность мирно жить, работать и развиваться.
Вот если идти всеми этими тремя путями, то, на мой взгляд, можно избежать опасности вовлечения в ту или иную конфликтную ситуацию. Но коль скоро мы понимаем, что в мире стало более неспокойно, чем было раньше, сохранение и даже укрепление российского военного присутствия в ПМР – это как раз тот самый момент, который представляет для нас наибольшую важность.
– Вы в свое время много писали о перспективах переговорного формата «5+2», в который входят стороны конфликта: Приднестровье и Молдова, посредники – Россия, Украина и ОБСЕ, а также ЕС и США как наблюдатели. Способен ли этот формат стать более эффективным? Или, в конце концов, потребуется использовать другие площадки?
– Сейчас, конечно, трудно предугадывать, какими могут быть форматы политического и иного диалога в рамках молдо-приднестровского урегулирования. Хочу лишь отметить то, что в нынешнем формате возникают вопросы, на которые ответов пока не получено. В первую очередь, это кардинальные разногласия между Кишиневом и Тирасполем в интеграционной модели. Если Молдова подписала Соглашение об ассоциации с Евросоюзом и о вхождении в европейскую зону свободной торговли, то Приднестровье, как известно, стремится к евразийскому объединительному проекту. Какого-либо компромиссного варианта никто пока не предложил, да и трудно себе представить, каким он может быть.
Это первое. Второе – я считаю, что главное, чего можно достичь в ходе переговорного процесса, всегда лежит на пути диалога самих сторон конфликта. Поэтому Приднестровью и Молдове надо надеяться, прежде всего, на себя.
И, наконец, еще один момент. Раньше Россия и Украина в целом выполняли обязанности посредников и гарантов, не входя в большие противоречия друг с другом. Но сейчас, как известно, внешняя политика Киева и вообще концепция развития украинского государства претерпели большие изменения. Некоторые официальные лица Украины негативно высказывались в отношении ПМР. И это вызывало у приднестровских дипломатов контрвопросы: насколько Украина при нынешней ее политике может сохранять и выполнять обязанности посредника и гаранта?
Я не сторонник того, чтобы делались какие-то скоропалительные выводы. Мне кажется, что необходимо вести диалог с украинской стороной и получить ответ на вопрос: готова ли она выступать за выполнение всех ранее достигнутых за годы урегулирования молдо-приднестровского конфликта соглашений? Признаёт ли их Украина? Вот от ответа на этот вопрос будет зависеть многое и в перспективах формата «5+2».
– Андрей Михайлович, в последние годы можно слышать мнение о том, что ПМР и Молдова могли бы стать некоей совместной площадкой для сотрудничества Европы и Евразии. Возможен ли такой вариант?
– Если исходить из того, что Евросоюз сейчас претерпевает большие изменения, связанные в том числе с нашествием мигрантов, бегущих из конфликтных зон, а с другой стороны, набирает силу евразийский интеграционный проект, то Молдова оказывается как раз на перепутье и Приднестровье фактически тоже. Но для того чтобы вести речь о какой-то их форме движения навстречу друг другу, не говоря уже об интеграционных проектах, надо опять-таки ответить на главный вопрос: как это видится тем, кто выступает с такими инициативами?
Должно ли это быть какое-то общее нейтральное пространство, или Молдова должна отказаться от ассоциации с Евросоюзом и сделать выбор в сторону евразийского проекта, или, наоборот, Приднестровье должно сделать шаг в сторону интеграции с ЕС, чего оно совсем не хочет? Пока мы не ответим на эти вопросы, говорить о чем-то более конкретном попросту трудно. Потому что мы упремся в те проблемы, которые требуют немедленного решения. Но как их решать, пока никто не знает.
– Как привлечь в Приднестровье инвестиции Евразийского союза и какой может быть роль Верховного Совета ПМР в этом?
– Здесь надо, прежде всего, выслушать мнения профессионалов, специалистов в области экономики, которые есть в нашем парламенте.
Что касается форм сотрудничества, например, с Россией, то те социальные объекты, которые строит сегодня АНО «Евразийская интеграция», – это большое дело, хотя я лично считаю, что упор надо делать на производственных проектах. Дело в том, что если через несколько лет некому будет ходить в детские сады, школы и больницы, то тогда какой смысл строить их? Наоборот, необходимо создавать рабочие места, которые дают заработную плату и доход в казну. В этом случае население Приднестровья будет не уменьшаться, а увеличиваться, а для самой республики улучшатся перспективы жизни и развития.
– В развитии каких отраслей приднестровской экономики Россия могла бы участвовать, на ваш взгляд?
– Я думаю, что это может быть консервная, перерабатывающая промышленность. Но я бы плюс к этому не сбрасывал со счетов и те сферы, которые мы традиционно оцениваем как высокотехнологические. Речь идет о заводах и фабриках, оставшихся с советских времен. Кое-что, конечно, исчезло, но есть и много такого, что можно было бы развить, модернизировать и вывести на новый технологический уровень. Таким образом мы бы сохранили достаточно высокий интеллектуальный потенциал приднестровского населения. Потому что в противном случае вместе с деградацией производственной базы Приднестровью угрожает также и деградация людей, которые здесь живут. А это уже скажется на уровне развития государства в целом. Вот таких вещей допустить нельзя.
– Должен ли у Приднестровья быть какой-то формат взаимодействия с официальными органами Евразийского экономического союза?
– Я думаю, здесь можно было бы попробовать следующую формулу с учетом того, что Приднестровье пока является непризнанным государством. Если страны, входящие в Таможенный, Евразийский союзы, допустим, не готовы напрямик заключать соглашения с ПМР или вести какой-то формальный диалог, то Россия здесь могла бы взять на себя роль определенного посредника. Для того чтобы те юридические нюансы, которые возникнут, можно было бы разрешить через посредничество наших московских союзников.
– Андрей Михайлович, такой вопрос: Молдова, как известно, попала в список врагов ИГИЛ. Это значит, что какая-то потенциальная опасность возникает и для ПМР. Как ей уберечься от исламского терроризма?
– Исламские экстремисты, которые сейчас распространили свое влияние на Ближнем Востоке и начинают орудовать уже и в Европе, конечно, не проводят четкую разницу между границами государств. Их задача – посеять хаос в целом на европейском пространстве.
Поэтому, я думаю, бороться здесь можно только двумя путями. Первое – это жесткие наказания за попытки организации терактов или чего-то подобного. А второй момент – надо, наверное, отойти от многих прекраснодушных либеральных вещей и более тщательно фильтровать миграционные потоки, идущие в ПМР и через ПМР.
– То есть речь о более жесткой миграционной политике?
– Конечно. Более того, я думаю, что и Европе надо перейти к такой политике. Европа должна оставаться Европой, а не становиться филиалом Саудовской Аравии.
– И последний вопрос – о внутриполитической ситуации в Молдове. Как, по вашему мнению, она будет развиваться?
– Применительно к Молдове надо констатировать столкновение двух тенденций. Первая заключается в том, что объективно общественное мнение все более склоняется в сторону евразийской интеграции. Все больше людей выступает за дружбу с Россией, потому что так называемый европроект привел к обнищанию Молдовы, к уничтожению почти всего производства и, как следствие, к исходу массы активных людей из страны.
С другой стороны, Запад в лице США и Евросоюза приложит в ближайшее время, да уже и прилагает все усилия для того, чтобы не допустить разворота Молдовы на Восток в сторону Евразийского союза.
Вот при столкновении этих двух тенденций в ближайшее время и обозначится, реально ли провести новые парламентские выборы в стране, при которых большинство достанется, быть может, как раз сторонникам евразийского проекта или будет все-таки создано новое проевропейское правительство. Борьба будет серьезной и жесткой. Думаю, что картина должна проясниться в течение двух-трех месяцев.
http://www.ritmeurasia.org/news--2015-1 … tsja-21083
здесь могилы всех моих родных. Да и гражданство я не получил российского. так и не могу понять: выдается россгражданство, если у тебя какое-то другое уже есть? Такой бардак 
фломастером можно на лбу написать кто я и штемпель поставить)
