"Постфукусимский синдром" российская атомная отрасль давно пережила
15:01  07.03.2012

Российский мирный атом достаточно спокойно пережил "постфукусимский синдром" по сравнению с Европой, и сейчас может получить дополнительные возможности для вывода своей продукции на мировой рынок, считают эксперты, опрошенные РИА Новости.

С.-ПЕТЕРБУРГ, 7 мар - РИА Новости, Анна Юдина.

Российский мирный атом достаточно спокойно пережил "постфукусимский синдром" по сравнению с Европой, и сейчас может получить дополнительные возможности для вывода своей продукции на мировой рынок, считают эксперты, опрошенные РИА Новости.

В марте 2011 года в результате мощного землетрясения и последовавшего за ним цунами на АЭС "Фукусима-1" вышла из строя система охлаждения реакторов и бассейнов с отработанным ядерным топливом. Это вызвало расплавление топлива в трех реакторах. Произошедшие в первые часы и дни после аварии взрывы водорода нарушили герметичность энергоблоков, после чего радиоактивные элементы попали в атмосферу и воду. Затем стала появляться информация о повышенном содержании радиации в различных продуктах. Из 20-30-километровой зоны от станции были эвакуированы 140 тысяч человек.

"Постфукусимский синдром" в какой-то момент охватил почти весь мир. Но вот что интересно - после проблем в Евросоюзе с Грецией, после двух выборов в России и наплыва других событий, о "Фукусиме" просто перестали думать. Для незнающих людей это была своеобразная "пугалка", которая сначала ушла из СМИ, а потом и из сознания миллионов читателей и зрителей. У людей появились другие, более насущные проблемы", - рассказал директор компании "Городской центр экспертиз" Александр Москаленко.

На уровне восприятия профессионалов в атомной отрасли происшествие на АЭС "Фукусима" послужило толчком "к плодотворному размышлению", считает эксперт. Серьезные меры по проверке всех действующих станций, приоритет новых, более безопасных проектов в строительстве - лучшее тому доказательство.

"Сравнивать "Фукусиму" с Чернобылем совершенно некорректно. И сейчас, когда испуг, судя по всему, окончательно прошел, у России есть хорошая возможность выйти на европейский рынок, например, вместо Германии, которая явно притормозила развитие своего мирного атома. Строительство Балтийской АЭС в этой ситуации нам только на руку", - полагает Москаленко.

Технологически проекты российских атомщиков не уступают зарубежным, и их надежность была неоднократно проверена, отмечает заместитель директора Петербургского "Атомэнергопроекта" по проектированию по науке Владимир Безлепкин.

"В случившемся на "Фукусиме" в чистом виде виновата не сейсмика - с точки зрения сейсмики станция устояла. Проблема в том, что произошло наложение двух событий, в принципе между собой связанных: землетрясения и цунами. Плавление зоны - это как раз следствие наложения двух событий, а то, что произошел взрыв - значит, что накопившийся водород они не подавляли. На российских энергоблоках и проектах такого быть не может, это проекты следующего поколения", - подчеркнул Безлепкин.

Тем не менее, специалистам нельзя "зацикливаться" лишь на ядерной и радиационной безопасности, а рассматривать "живучесть" системы в целом, не упуская ни одной детали, особенно наличие и местоположение резервных центров управления и источников питания, добавляет Москаленко.

"На флоте есть замечательное понятие - живучесть корабля. Именно за нее борются моряки в случае любого ЧП, и именно ее просчитывают во всех проектах. Мне кажется, российские атомщики могли бы взять на вооружение это понятие, ведь именно "Фукусима" показала, как отсутствие одной детали может сделать неустойчивой любую систему", - заключил Москаленко.

РИА Новости http://ria.ru/atomtec_analytics/2012030 … z3uUAMfcfi

Отредактировано Konstantinys2 (Ср, 16 Дек 2015 15:22:08)

Конверсия на СХК: новый завод без новых экологических рисков
05:30 16.05.2013 (обновлено: 17:59 03.06.2013)

ТОМСК, 16 мая — РИА Новости, Сергей Леваненков.

Новое конверсионное производство, которое планируется создать на ОАО "Сибирский химический комбинат" (СХК, входит в топливную компанию Росатома "ТВЭЛ") к 2016 году, вряд ли окажет дополнительное негативное влияние на окружающую среду, учитывая, что оно заместит старые, более вредные мощности, считают эксперты, опрошенные РИА Новости.

Все в одном месте

Госкорпорация "Росатом" в 2011 году приняла решение сделать СХК главным центром производства гексафторида урана (ГФУ) — газа, используемого при обогащении урана, из которого в дальнейшем создается топливо для атомных станций. Объем инвестиций на создание завода, где сосредоточится вся конверсия урана России, превысит 7 миллиардов рублей.

Новый завод разместится южнее территории нынешнего радиохимического завода СХК. В его состав войдут аффинажно-оксидное, сублиматное производства и производство фтора, а также узел переработки уран-фторсодержащих оборотов. Не исключено, что в будущем там появятся и другие переделы начальной стадии ядерно-топливного цикла. Ожидается, что производство ГФУ на СХК начнется в 2016 году.

Согласно материалам оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС), сырьем для конверсии будет служить как природный уран, так и регенерированный (выделенный из облученного ядерного топлива — ОЯТ). Планируется ежегодно производить 18 тысяч тонн (по урану) ГФУ марки "Н" (из природного урана) и 2 тысячи тонн марки "РТ" (из регенерированного урана).

В конце 2013 года планируется начать строительство завода. На 16 мая 2013 года намечены слушания по материалам ОВОС. Все выявленные в ходе слушания факторы воздействия на окружающую среду будут учтены при корректировках в материалах обоснования лицензии на строительство, а также в проектной документации.

Старое было опаснее и меньше

Как пояснил РИА Новости руководитель проекта по созданию конверсионного производства на СХК Константин Твиленев, согласно предварительной оценке, новое производство значительно безопаснее с экологической точки зрения, нежели существующее ныне.

"Основная наша цель — создать современное, экологически безопасное производство, которое способно перерабатывать различные виды уранового сырья. Оно заменит существующие конверсионные мощности СХК. Им уже 50 лет, они создавались по старым технологиям. А новое производство будет современнее и безопаснее. И ввод новых мощностей позволит снизить экологическую нагрузку", — рассказал Твиленев.

По его словам, специалисты при подготовке материалов к слушаниям выявили два фактора, которые могут оказать воздействие на окружающую среду — радиационные и химические выбросы. При этом степень очистки сдуваемого воздуха, содержащего альфа-активные аэрозоли, составит 99%, степень очистки от химвеществ составит не менее 95%.

"Надо понимать, что устанавливаемые нами нормативы по очистке выше, чем от нас требует государство. Все факторы учтены, рассмотрены схемы обращения с отходами, схемы их утилизации. Наша задача — организовать переработку всех оборотов, возникающих в процессе производства топлива. Все обороты замкнуть и сделать производства безотходным", — пояснил руководитель проекта.

Он подчеркнул, что мощности нового производства вдвое превысят существующие и позволят полностью обеспечить потребности "ТВЭЛа" в урановом сырье. При этом за счет концентрации всей конверсии на одной площадке с полной загрузкой вместо нескольких недозагруженных заводов позволит производить более дешевое топливо для АЭС, что в итоге приведет к снижению себестоимости выработки электроэнергии.

Сырье СХК планирует получать как из России, так и из-за рубежа.

Хуже уже не будет

Между тем профессор кафедры геоэкологии и геохимии Томского политехнического университета (ТПУ) Леонид Рихванов высказал мнение, что новое производство вряд ли нанесет окружающей среде больший вред, чем наносило старое.

"Они (СХК) будут укладываться в те масштабы выбросов, как бывший сублиматный завод. Поэтому существенного влияния или существенного изменения влияния на природную среду за счет этого не будет", — считает профессор.

При этом он выразил некоторые опасения относительно загрязнения окружающей среды. "Степень очистки выбросов по альфа-излучающим компонентам — 99%, по вредным химическим веществам, например, по фтору — 95%. То есть там априори допускается выброс. А ведь фтор и уран — достаточно летучие компоненты", — замечает Рихванов.

Также, по его словам, есть вопросы относительно регенерированного урана. "Мы не знаем его состав, насколько много там остаточных элементов. Ведь он уже отработал в реакторе. И потом, там остается изотоп урана-238. Что они с ним будут делать?", — вопрошает профессор.

Вместе с тем Рихванов отметил, что место для размещения производства выбрано удачно. "По розе ветров все будет относить в сторону от города", — подытожил собеседник агентства.

Солнце вреднее

В свою очередь, завкафедрой химических технологий редких элементов Физико-технического института ТПУ Александр Дьяченко заявил, что вред от нового производства, несмотря на его мощности, будет меньше, чем от существующего производства.

"Что касается выбросов альфа-компонентов и вредных веществ: это 1% и 5% не от исходного, а от остаточного очищенного газа. Если посмотреть, сколько это в граммах и пересчитать их на зону выброса, и получится, что солнечная радиация больше, чем та, что выходит с завода", — отметил специалист.

Профессор также не видит проблемы в том, что в результате производства будет оставаться изотоп урана-238. "Есть проект по реактору на быстрых нейтронах, который также будет создаваться на СХК, и он как раз использует обедненный уран-238. Его отходом нельзя назвать — это перспективное сырье, которое мы законсервируем для будущих поколений", — отметил он.

Также, по его словам, уран, например, менее токсичен, чем некоторые пестициды, которые используют повсеместно. Что касается выбросов фтора, профессор утверждает, что этот элемент настолько "реакционно способный, что он до человека не дойдет. "Он с воздухом прореагирует и нейтрализуется", — подытожил Дьяченко.

Социальный аспект

Профессор Биологического института Томского госуниверситета (ТГУ), эколог Сергей Кирпотин, в свою очередь, не стал давать профессиональной оценки предполагаемому воздействию нового производства на окружающую среду.

"Могу сказать с точки зрения здравого смысла: они (СХК) работают с тем, что раньше называлось отходами, а теперь — ОЯТ. Это всегда сопряжено с отходами, которые до сих пор не научились грамотно утилизировать. И любая нормальная страна избегает переработки отходов на своей территории. Только Россия любезно распахнула двери, и пожалуйста, везите к нам эту гадость, мы готовы перерабатывать", — отметил он.

Кирпотин также выразил мнение, что развитие подобных производств может ограничить привлекательность Томска, в том числе для иностранных студентов.

"Как бы ни было налажено производство, оно не может быть безотходным. Эти отходы будут оставаться у нас, под боком у Томска. И это серьезная проблема", — подытожил профессор.

Руководитель лаборатории охраны природы ТГУ Александр Березин указал на нерешенность проблемы утилизации отходов ядерной отрасли.

"Остается угроза накопленного действия, и мы не знаем до конца всех отрицательных моментов относительно действия малых доз радиации. Там много нерешенных наукой вопросов. Да, там безопасно сегодня, завтра, послезавтра. А чем это кончится в третьем-четвертом поколении для людей — мы не знаем", — отметил он.

Он подчеркнул, что главный негативный момент от создания такого производства — его близость к Томску. "Если бы это было на приличном удалении от крупного населенного пункта, и были бы только специалисты, которые там работают — они готовы к этому, они знают последствия. А мы делаем заложником полумиллионный город. Это социальная проблема", — считает Березин.

РИА Новости http://ria.ru/atomtec_analytics/2013051 … z3uUFbvPgI

ИБРАЭ в ноябре отмечает 25 лет с момента создания
09:0005.11.2013 (обновлено: 13:43 05.11.2013)

В ноябре 2013 года Институт проблем безопасного развития атомной энергетики (ИБРАЭ), ведущий мировой центр в области изучения безопасности атомных объектов, отмечает свое 25-летие. ИБРАЭ был создан через два года после аварии на Чернобыльской АЭС для решения задач повышения безопасности атомных станций. Директор ИБРАЭ, лауреат Государственной премии СССР, Леонид Александрович Большов рассказал РИА Новости о том, какой путь прошли отечественные ученые за четверть века в изучении, ликвидации последствий и предотвращении происшествий на атомных объектах.

- Мы с Вами уже не раз беседовали о том, что происходит вокруг ЧАЭС и Фукусимы. И всегда Ваши прогнозы и оценки ситуации были точны. Сейчас как раз наступило время для того, чтобы рассказать о создании того самого ИБРАЭ, ученые которого совершенно точно знают, как, что и где будет происходить на опасных ядерных объектах. Как все начиналось?

— С 1986 года, после аварии на ЧАЭС, в СССР начала активно развиваться программа  по атомной безопасности. Одним из элементов этой программы занимались и в Курчатовском институте. В 1986 году я трудился в филиале Курчатовского института завлабом, профессором в теоретическом отделе, изучал взаимодействие лазерного излучения с веществом для технологий, то есть, как лазер может сверлить, сваривать, наплавлять, обрабатывать поверхности. И в программе по ядерной и радиационной безопасности моя лаборатория принимала активное участие. Я отвечал за направление, которое изучает взаимодействие расплава с бетоном как специалист в данном вопросе. В 1988 году я был впервые командирован в США и вернувшись из Америки, подумал, что сейчас самое время взять отпуск и куда-нибудь съездить с семьей. Но в это время как раз раздался звонок от академика Евгения Велихова, который сказал, что надо срочно подъехать к нему. Мы встретились, и он объяснил мне, что стоит задача создания принципиально нового института.  Идея эта принадлежала академику Валерию Легасову, который к тому моменту уже ушел из жизни. Вопрос о создании института многократно проходил обсуждение на самом высоком уровне,  трижды рассматривался на заседании Политбюро. Президента Академии наук СССР Гурия Марчука ругали, что прошло уже столько времени с аварии на ЧАЭС, но до сих пор ничего не сделано. Тогда он попросил Евгения Павловича заняться этим вопросом. Изначально институт задумывался Легасовым для изучения не только атомной, но и химической безопасности. Им, кстати, была опубликована большая программная статья в газете "Правда» на эту тему.

- Время для исследований в области ядерной и радиационной безопасности было самым горячим. Неужели претендентов на пост директора такого многообещающего центра кроме Вас не было?

— Многие в Академии хотели возглавить этот институт, но Е.Велихов забрал этот проект себе, сказал, что сам будет директором-организатором. Мне он объяснил, что именно поэтому не может сделать меня директором сразу. Он сказал, что «дает мне свое имя» на три месяца, чтобы меня не «убили в колыбели».  Но сразу предупредил меня, чтобы я не имел никаких иллюзий, что он будет хоть что-то делать. Да я и не предполагал, что он будет за меня работать.  Спустя время я осознал, насколько это был дорогой подарок Евгения Павловича Велихова.

И, кроме того, еще одну вещь Евгений Павлович все-таки сделал. Он выбрал дом у метро Тульская, в котором сегодня располагается наш ИБРАЭ.

В тот момент, летом 1988 года, министром атомной энергетики был Лев Дмитриевич Рябев. Первым делом я отправился по чиновникам аппарата Совета министров и дальше регулярно ходил по кабинетам, не имея никакого аппаратного опыта, но имея чернобыльский задор. И там мне сказали, что Л.Рябев, еще до выхода распоряжения Совета министров СССР о создании института, написал письмо, в котором предложил для создания нового института здание, – то самое, где мы находимся. Сейчас оно такое красивое, а раньше это была фабрика — кухня, причем кухни в нем давно не существовало, а располагались разные организации.  Первоначально здание было в ведении Лаврентия Павловича Берии. Когда мы с Е.Велиховым  подъехали к этом страшном дому, похожему на развалины, с выбитыми рамами, порушенными инженерными сетями, но при этом полному арендаторов, я высказал свои опасения Е.Велихову, но он сказал, что если мы откажемся, Лев Рябев  может слететь с поста министра, а он хороший руководитель и этого нельзя допустить. Это был убийственный аргумент.

- Под какие задачи сформировали ИБРАЭ?

— Институт создавали независимым от атомной промышленности для того, чтобы он занимался фундаментальными проблемами, связанными с безопасностью атомный энергетики и решал бы две задачи – передавать наработанные знания в промышленность и формировать высококвалифицированных ученых вне отрасли, к которым можно было бы обратиться и спросить, а как оно на самом деле с безопасностью. Несмотря на то, что эта идея казалась странной, ведь чтобы быть компетентным, вроде бы необходимо было находиться внутри отрасли. Но спустя годы данная идея доказала свою жизнеспособность. Поначалу конечно нас не очень воспринимали внутри отрасли. Минсредмаш обязали помогать нам всем: кадрами, оборудованием, строительными мощностями. А главное в Распоряжении Совмина были прописки в Москве для иногородних, выделение участка под строительство нового здания 12000 кв. м. и даже машины. В первый год мы пытались получить все это, и нам удалось получить два машины «Москвич». Но через некоторое время государство приказало долго жить, и в 1990-х уже никто не хотел отвечать по этим обязательствам.

Так что жизнь института началась с подписания распоряжения  совета министров 3 ноября 1988 года. И вслед за этим в Академии наук СССР было подписано постановление Президиума о создании института в январе 1989 года. С этого времени начался ИБРАЭ.

- Все восприняли Вас сразу?

— Ну, что Вы!

- Что Вам предъявляли в качестве претензий?

— Во-первых, возраст. В Чернобыль я попал в 40 лет. А в 42 года я оказался среди заслуженных, убеленных сединами академиков и членов-корреспондентов, не будучи членом Академии, ни года не позанимавшись атомной  энергетикой. Отношение не только в Минсредмаше, но и в Академии было очень напряженным. Академик-секретарь нашего отделения энергетики Ю.Руденко, человек увлеченный своим делом и наукой, очень тепло воспринял идею создания нашего института, старался мне, как мог, помогать.  Но при отсутствии регалий ни на какие ресурсы Академии я реально претендовать не мог. И тогда для себя я решил, что обивать пороги незачем. Рассчитывать надо было только на себя. От академии нам полагалось какое-то финансирование. Что касается материально- технического оснащения – все это происходило исключительно рыночными методами, так как государство не выделило нам ни рубля.

- Три года вы как Институт прожили в СССР. За это время успели оснастить себя техникой?

— В последние годы существования СССР порядок распределения материальных благ уже начал шататься. Выбить что-то из системы было невозможно. Участок под строительство мы получили, но денег на само строительство у нас не было. И не предвиделось.

Первые компьютеры для ИБРАЭ были закуплены на кредит, выданный нам коммерческой структурой, за который в конце года расплатилась Академия из денег, которые не смогла израсходовать. Потом мы взяли еще один кредит и в результате институт оказался полностью оснащен компьютерами, у нас их было 80 – и это в 1990 году! В процессе вставания на ноги мы понимали, то нам остро нужны взаимоотношения с заграницей.  В 1989 году мы купили факс и выбили выделенную линию для связи с заграницей. А на всю Москву таких линий было 20. Одна из них у нас. Имея факс, мы были на оперативной связи со всем миром. В конце 1989 года мы провели первую рабочую группу по Чернобылю в Дагомысе. И с помощь этого мероприятия у нас завязались тесные контакты с иностранными партнерами.

В самом конце 1989 года приходит факс из Парижа из института радиационной защиты и ядерной безопасности. Чиновник из международного отдела института пишет, что слышал мое выступление и посоветовал своему директору вступить со мной в контакт. Когда он приехал в Москву, мы познакомились, подписали соглашение о сотрудничестве, которое продолжается до сих пор. Сейчас мы на равных сотрудничаем. Потом мы подписали контракт с американцами, помогаем им и сейчас, улучшаем коды безопасности для комиссии по ядерному регулированию США. А признание в своей стране возникло не вдруг. Поначалу мы вышли на западный рынок  с инструментами для анализа атомной безопасности. Это получение мирового признания.  В России же нас не сразу поняли, воспринимали несколько снисходительно. Это целая технология создавать коды для анализа безопасности. Но мы смогли доказать свою серьезность. К середине 1990-х мы оказались признанными в этой области науки.

Постепенно мы наработали вполне конкурентоспособную продукцию, которая несколько лет назад была названа «код Сократ». Три года назад закончилась сертификация этого кода.

- Чем сейчас занимается институт?

— Теми же глобальными проблемами ядерной и радиационной безопасности. Мы активно работаем не только с США, Францией и другими странами. Много лет мы делаем различные проекты совместно с Росатомом, МЧС и другими российскими ведомствами. Авария на Фукусиме добавила нам задач. На протяжении долгих десятилетий, фактически с самого начала развития атомной энергетики, в ситуации тяжелой аварии ставилась основная задача — защита работников АЭС и населения, живущего вокруг атомной станции. Опыт всех прошедших аварий, включая фукусимскую, показал, что цель поставлена не точно. За все время существования атомной энергетики, с учетом всех известных нам тяжелых аварий, медицинские последствия, ну несравнимо, на порядки меньше, чем в любой другой энергетике или промышленности. И тем не менее о техногенных авариях и природных катастрофах мы забываем очень быстро, а аварии радиационные оставляют глубокий шрам в истории страны и всего человечества на долгие годы. Причина вовсе не в медицинских последствиях, а в колоссальной встряске, которой подвергается все общество — социальной, экономической, психологической и даже политической. Поэтому, вводя в строй новые станции, создавая систему аварийного реагирования, нужно этот фактор обязательно учитывать. Первое время после аварии японцы не хотели приглашать наших специалистов, ну это известная история. В 2012-м и в начале 2013 года ситуация начала меняться в лучшую сторону. Когда на правительственном уровне в Японии было принято решение, что нужно овладевать мировым опытом, в Россию и к нам в ИБРАЭ потянулись делегация за делегацией.

Интересно, что в 1999 году, когда в Японии произошла авария на ядерном объекте Токаймура, в Кризисном центре ИБРАЭ всю ночь просидел министр по науке японского посольства. Есть у них такая должность при посольстве, соответствующая у нас советнику по науке. И прогноз, который мы достаточно быстро подготовили по развитию событий на ядерном объекте, получая и перерабатывая информацию километровыми факсами по-японски, его очень сильно впечатлил. Дело в том, что мы совершенно точно предсказали все, что у них там будет происходить, и дали очень четкие рекомендации, в том числе выступили против эвакуации людей, что уже готовы были сделать местные власти.

Поэтому наш чернобыльский опыт, а я имею в виду российских ученых в целом, не только ИБРАЭ, — это вообще уникальнейшая вещь. Такого нет ни у кого. Нам удалось создать уникальный коллектив – выдающиеся ученые в области ядерной безопасности, работающие на весь мир и при этом зарабатывающие деньги на свою науку самостоятельно. Я уверен, что  опыт ИБРАЭ будет востребован столько, сколько человечество будет использовать атомную энергию в мирных целях.

РИА Новости http://ria.ru/atomtec_analytics/2013110 … z3uUedNY00

Росатом - главный мировой атомный ньюсмейкер
15:42  27.12.2013 (обновлено: 17:14 27.12.2013)

Российским атомщикам удалось существенно нарастить портфель зарубежных заказов, с 65,9 миллиарда долларов в 2012 году до 74 миллиардов долларов в текущем году.

МОСКВА, 27 дек — РИА Новости, Андрей Резниченко.

Росатом в 2013 году стал главным атомным ньюсмейкером в мире, продвинув отечественные технологии в новые страны и закрепившись на традиционных для себя рынках. Российским атомщикам удалось существенно нарастить портфель зарубежных заказов, с 65,9 миллиарда долларов в 2012 году до 74 миллиардов долларов в текущем году. Причем в этом объеме не учитываются поступления от контракта с США ВОУ-НОУ, который успешно завершается в 2013 году, принеся России в общей сложности доход до 17 миллиардов долларов. 

Триумф русских АЭС

Уходящий год прошел под знаком триумфа российских проектов атомных станций. Наши технологии для возведения своих первых АЭС выбрали Иордания и Бангладеш, известная своим жестким атомным надзором Финляндия в самом конце декабря подписала с российскими атомщиками контракт на постройку новой станции АЭС «Ханхикиви-1».  Осенью 2013 года начался энергопуск первого блока АЭС «Куданкулам», который строят индийские специалисты по нашему проекту. Сейчас на нем идут испытания на разных уровнях мощности, блок готовится к переходу в промышленную эксплуатацию. Второй энергоблок этой станции уже полностью построен и готов к загрузке топлива. Продолжаются работы на второй очереди АЭС «Тяньвань» в Китае, Островецкой АЭС в Белоруссии, и уже начались первые изыскания на площадке АЭС «Руппур» в Бангладеш.
И что самое приятное – Росатом сдал заказчику главный долгострой – первую иранскую атомную станцию в Бушере. Русские на примере АЭС в Иране доказали всему миру, что держат обещание и продравшись через тернии технических и политических проблем довели блок до энергопуска и окончательной сдачи в эксплуатацию.

Суммируя — в настоящее время в портфеле Росатома строительство четырех блоков АЭС «Аккую» в Турции, двух блоков АЭС «Тяньвань» в Китае и двух на Островецкой АЭС в Беларуссии, одного блока на Армянской АЭС, по два блока на Хмельницкой АЭС в Украине, на АЭС «Ниньтхуан» во Вьетнаме и на АЭС «Руппур» в Бангладеш. Не стоит и забывать четыре новых блока на АЭС «Куданкулам» в Индии. Атомщики ждут, что ЮАР примет окончательное решение по серьезному расширению своего парка АЭС с помощью России на 9,6 ГВт.

В начале сентября Росатом и Министерство энергетики и изменения климата Великобритании подписали меморандум об экономическом сотрудничестве в области мирного атома, также госкорпорация подписала с компаниями Rolls Royce и «Фортум» «дорожную карту» изучения возможности сооружения и эксплуатации АЭС российского дизайна в Великобритании. Круг любителей русских АЭС, таким образом, неумолимо расширяется.

Прощай ВОУ-НОУ

В 2013 году завершился крупнейший проект сотрудничества в атомной сфере между Россией и США — ВОУ-НОУ (высокообогащенный уран-низкообогащенный уран). По межправительственному соглашению двух стран, подписанному в 1993 году, российский ВОУ весом 500 тонн из уничтоженных боеголовок разбавляли до НОУ и за реальные деньги продавали Америке, которая использовала его для изготовления ядерного топлива для своих АЭС. Россия получила по контакту общий доход в 17 миллиардов долларов, а в США каждая 10-я лампочка горит благодаря российскому урану.

Росэнергоатом держит слово

Атомные станции Росэнергоатома по итогам года имеют все шансы превысить прогноз по выработке электроэнергии, и выдать «на гора» 172 миллиарда кВтч. И это при том, что фактически в 2013 году в ремонте находились три энергоблока (блоки №1,2 Ленинградской АЭС и блок №2 Курской АЭС), остановленные для восстановления ресурсных характеристик графитовой кладки реакторов РБМК. И кстати, высочайший научно-технический потенциал российских атомщиков нужно отметить отдельно. Генеральный директор Росэнергоатома Евгений Романов в начале 2013 года пообещал, что в концерне найдут решение проблемы РБМК. По итогам года видно – обещал и сделал. Задача перед специалистами стояла незаурядная, в мире до нас никто таким не занимался, поэтому пришлось в работе по кладке опираться только на собственные знания и опыт. С нуля было создано несколько видов нового оборудования, многое было пересмотрено и заметно модернизировано. Теперь в Росэнергоатоме уверены, что смогут продлить безопасную эксплуатацию энергоблоков РБМК на ближайшие годы и тем самым выиграть время, необходимое для возведения замещающих мощностей. Всего в России 11 блоков типа РБМК на Ленинградской, Смоленской и Курской станциях. В ближайшее время предстоит восстановить кладку на 3-х блоках – 2-ом Курском (работа уже идет), 1-ом Курском и 2-ом Ленинградском.

Росатом в 2013 году продолжал строительство внутри России, сегодня на пяти площадках одновременно возводятся 7 энергоблоков АЭС: 4-й блок Белоярской АЭС (Свердловская область), 3-й и 4-ый блоки Ростовской АЭС, 1-й и 2-й блоки Нововоронежской АЭС-2, 1-й и 2-й блоки Ленинградской АЭС-2.
В декабре случилось важнейшее событие – начался этап физического пуска  нового энергоблока на быстрых нейтронах БН-800 на Белоярской атомной станции. В реактор уже заливают натрий, первую топливную кассету могут загрузить в начале января 2014 года. Значение проекта реакторов на быстрых нейтронах невозможно переоценить для атомной отрасли. Россия мировой лидер в этой области, с подготовкой к работе БН-800 выходит в практически недосягаемый для конкурентов отрыв по быстрым реакторам.  В дальнейшем будет развиваться проект реактора БН-1200 и для этого его экономическую модель планируется просчитать и подготовить уже в первой половине 2014 года.

Полный ТВЭЛ сюрпризов

Топливная компания «ТВЭЛ» без лишнего шума заключила в уходящем году огромный контракт с китайцами на поставку топлива для первой очереди Тяньваньской АЭС и строящихся блоков этой станции, потянувший вместе с опционом на более чем миллиард долларов, что не может не радовать. К тому же ТК поставит финской АЭС «Ханхикиви-1» топлива на более чем 450 миллионов евро, что в итоге говорит о крупном успехе твэловцев. Ждем также начала поставки в 2014 года четырех топливных сборок «ТВС-Кадрат» иностранному заказчику. Если опытная эксплуатация ТВС-Квадрата пройдет успешно, Росатом откроет для себя огромный рынок реакторов западного дизайна.

Атомэнергомаш на марше

Среди основных достижений Атомэнергомаша за прошедший год — освоение полного цикла производства оборудования длинного цикла изготовления, включая реактор и парогенератор в сборе. Важную роль в этом сыграла успешная интеграция волгодонского Атоммаша, а также начало выпуска корпусов парогенераторов на Петрозаводскмаше. Портфель заказов Атомэнергомаша по сравнению с 2012 годом вырос более чем на 50% и достиг к концу 2013 года 142 миллиарда рублей. В этом году энергомашиностроительный холдинг впервые начал комплексное изготовление судового ядерного реактора РИТМ-200, предназначенного для головного атомохода «Арктика». Оборудование реакторной установки изготовит завод ЗиО-Подольск по проекту ОКБМ Африкантов.
Другой пример – развитие продуктов в сегменте трубопроводной арматуры на Петрозаводскмаше и Атоммаше, а также в сфере транспортировки и хранения ОЯТ на Петрозаводскмаше.

В копилку инновационных достижений Атомэнергомаша за уходящий год попали первая освоенная в России технология плакированных труб ГЦТ, уникальная технология производства ГЦН одновальной конструкции, технология производства заготовок по проекту ВВЭР-ТОИ, выпуск пилотного образца новейшего ТУК полностью отечественной сборки, пуск центра суперсовременных сварочных технологий на ЦНИИТМАШ.

Урановый прогресс

ОАО «Атомредметзолото» в 2013 году закрыло сделку по консолидации 100% акций канадской уранодобывающей компании Uranium One Inc.. Анонсированное в мае формирование компании Uranium One Holding N.V., в которой будут сосредоточены зарубежные активы Росатома в начальных стадиях ядерно-топливного цикла, в том числе 100% Uranium One Inc., планируется завершить к осени 2014 года.

В уходящем году Росатом старательно сохранял уранодобычу в России. Для этого было объявлено, что зарубежные активы будут выделены в отдельную компанию Uranium One Holding, а российские предприятия продолжат свою работу в рамках «Атомредметзолото». Эти преобразования с одной стороны дают возможность оказывать поддержку главному внутрироссийскому уранодобывающему предприятию – Приаргунскому производственному горно-химическому объединению (ППГХО), а с другой стороны Uranium One Holding будет наращивать международное присутствие Росатома, на равных конкурируя с крупнейшими уранодобывающими компаниями мира.

На базе ППГХО в перспективе будет создан горно-металлургический кластер, что приведет к появлению на ППГХО предприятия по переработке концентрата РЗМ, в том числе добыча золота, серебра, а также  железного окатыша из пиритных огарков – отходов прежнего производства ППГХО.

Атомные ледоколы всех довезут

"Росатом" заказал строительство 2-х атомных ледоколов за 84,4 млрд руб
Россия как минимум в обозримом будущем будет оставаться безоговорочным лидером в использовании атомных ледоколов. Мощь и профессионализм Росатомфлота позволили в 2013 году за время летне-осенней навигации по Северному морскому пути провести 71 судно, общий объем грузоперевозок составил 1,3 милиона тонн. В сентябре атомоходы «Ямал», «Вайгач», «50 лет Победы» и «Таймыр» обеспечили уникальную проводку 10 боевых кораблей, в том числе, атомного ракетного крейсера «Петр Великий». Ледокольная проводка осуществлялась в сложной ледовой обстановке и длилась более 40 часов.
В октябре в рамках специального проекта Эстафеты «Сочи-2014» атомный ледокол «50 лет Победы» доставил Олимпийский огонь на Северный Полюс. За время экспедиции атомоход дважды установил рекорды покорения «макушки планеты»: впервые в истории Арктического судоходства географическая точка Северного полюса была достигнута в условиях полярной ночи, и впервые переход от Мурманска до Северного Полюса составил 91 час.

Росатом думает о будущем атомного флота, в ноябре на верфях Балтийского завода был заложен головной ледокол нового типа – двухосадочное судно с инновационной реакторной установкой «Ритм-200». Его мощность составит 60 МВт, что позволит преодолевать льды толщиной 3 метра. Это в перспективе даст Росатомфлоту возможность открыть круглогодичную навигацию по всей трассе Севморпути. Постановлением правительства РФ выделено финансирование на строительство еще двух ледоколов такого же типа.

Впечатлили МАГАТЭ

Летом 2013 года Росатом провел в Петербурге два крупнейших международных «атомных» события — промышленный форум «Атомэкспо», собравший все ведущие отраслевые компании и конференцию МАГАТЭ «Атомная энергетика в XXI веке», где мировая атомная элита договорилась о правилах глобального развития «мирного атома». Росатом выступил организатором конференций, а Международный мультимедийный пресс-центр РИА Новости был оператором пресс-центра МАГАТЭ. Глава МАГАТЭ Юкия Амано настолько впечатлился уровнем организации конференций, что по его словам, другим странам будет очень сложно даже повторить столь высокий уровень, продемонстрированный Россией.
Прозрачный насквозь

Росатом много лет системно борется с коррупцией. И в 2013 году успехи атомщиков были отмечены Transparency International Russia, независимой организацией, обладающей признанным международным авторитетом. По словам главы организации Елена Панфиловой, антикоррупционные меры в атомной отрасли, предпринимаемые госкорпорацией, демонстрируют высокую эффективность. По инициативе внутренних контролирующих служб Росатома с начала 2011 года к различным формам ответственности привлечено 48 руководителей предприятий госкорпорации.

Весной 2011 года пост заместителя гендиректора Росатома покинул Евгений Евстратов, который позже был арестован по обвинению в хищении из бюджета 46 миллионов рублей, выделенных на объекты ядерной энергетики. Хотя дело до сих пор не дошло до суда. Сегодня в Росатоме действует «Единый отраслевой стандарт закупок», который внедрен на 278 предприятиях атомной отрасли.

Ждем новых успехов

Я постарался вспомнить многое, что удалось российским атомщикам в уходящем 2013 году, но это, конечно, далеко не все. Ведь есть еще и проект по утилизации специализированного судна «Володарский», и работы по ВВЭР-ТОИ и создание установки «Кондор», позволяющей контролировать качество асфальтового покрытия. Не могу не порадоваться тому факту, что ученые из «Курчатовского института», Центрального НИИ конструкционных материалов «Прометей» и отраслевого ЦНИИТМАШ в уходящем году получили государственную премию за материалы и технологии продления ресурса реакторной установки ВВЭР-1000. А группа специалистов Института проблем безопасного развития атомной энергетики РАН в 2013 году была отмечена премией правительства РФ за  разработку научно-технических основ и информационно-аналитическое обеспечение ликвидации ядерного наследия на Северо-Западе России.

Уходящие 12 месяцев ясно демонстрируют — Росатом не сбавляет темпы движения вперед. Поэтому нас ждет очень интересный 2014 год, вызовы которого еще только предстоит осознать. На всякий случай, нужно быть готовым ко всему.

РИА Новости http://ria.ru/atomtec_analytics/2013122 … z3uUm4SzUw

Париж обоснованно опасается проигрывать РФ в постройке АЭС за рубежом
16:01 23.06.2014 (обновлено: 10:58 25.06.2014)

МОСКВА, 23 июн — РИА Новости.

Высказываемые французскими атомщиками опасения по поводу растущего отставания от России в заказах на строительство АЭС за рубежом обоснованны: начиная с декабря 2003 года они не смогли выиграть ни одного тендера на строительство блоков. Госкорпорация "Росатом" в отличие от конкурентов предлагает заказчикам более выгодные условия, а французские специалисты к тому же стали заложниками непонимания своими властями тенденций будущего атомной энергетики, считает эксперт по атомной энергетике, главный редактор независимого портала "Atominfo.ru" Александр Уваров.

Франция проигрывает России в борьбе за контракты на строительство новых энергоблоков АЭС за рубежом и должна принять срочные меры для повышения конкурентоспособности своей атомной отрасли — к такому выводу пришли представители французских атомных компаний на состоявшейся в начале июня атомной конференции в Париже. Их мнения были опубликованы на страницах журнала Nucleonics Week.

Французам есть о чем подумать

"Франция по объективным причинам не нуждается сейчас и не будет нуждаться в обозримом будущем в строительстве новых атомных энергоблоков на своей территории", — сказал Уваров РИА Новости.

По его словам, единственное исключение — сооружение третьего блока АЭС "Фламанвилль". "Но решение о его строительстве принималось, в основном, исходя из соображения необходимости получить референтный блок с реактором EPR, новой разработкой французских специалистов", — отметил эксперт.

По этой причине французские атомные компании могут получить заказы на строительство блоков (а это наиболее выгодные в финансовом плане и привлекательные с точки зрения имиджа заказы в атомной отрасли) только за рубежом, пояснил Уваров. "Естественно, на рынках третьих стран французы сталкиваются с острой конкуренцией, в том числе с российскими проектами", — сказал он.

"Надо сказать, что атомщикам из Франции есть над чем задуматься. Начиная с декабря 2003 года они не смогли выиграть ни один тендер на строительство блоков. Да и победа в тендере "Финляндия-5" в 2003 году пока не добавила им лавров — строительство третьего блока АЭС "Олкилуото", за которое отвечает французская группа Areva, до сих пор не завершено", — отмечает эксперт.

В ОАЭ французское предложение уступило предложению консорциума из Южной Кореи. В Чешской Республике французы были исключены из тендера на достройку АЭС "Темелин", в котором принимал участие чешско-российский консорциум MIR.1200. А в Иордании в 2013 году, несмотря на помощь японской корпорации MHI, французы уступили россиянам в финале тендера, отметил Уваров.

Преимущества Росатома

"Участники июньской конференции в Париже видят одну из сильных сторон россиян в способности предлагать дешёвые кредиты. На фоне повсеместного удорожания атомных проектов после кризиса 2008 года и аварии на Фукусиме экономика становится важным фактором при выборе победителей атомных тендеров", — сказал Уваров.

По его словам, второй важный фактор, играющий в пользу российской атомной госкорпорации, — ее способность выставлять заказчикам всеобъемлющие предложения, покрывающие едва ли не все стороны деятельности атомной отрасли.

"Россияне умеют не только строить блоки и снабжать их топливом. В экспортные предложения Росатома входят и пункты о помощи с обращением с отработавшим ядерным топливом, и оказание поддержки в подготовке национальных кадров, что принципиально важно для стран-новичков, и многое другое", — добавил эксперт.

Напротив, французская академическая система оказалась не готовой к совместной работе с атомщиками по продвижению атомных проектов за рубежом, отмечает собеседник агентства. "Сами французские специалисты считают её "фрагментированной и склонной к индивидуализму", — отметил Уваров.

Есть и другие слабости, о которых во Франции говорят неохотно, сказал он.

"Например, французский проект водо-водяного реактора EPR, являющийся на сегодняшний день основным предлагаемым на экспорт проектом, оказался чрезмерно усложнённым по сравнению с российскими ВВЭР. Так, на строящемся блоке "Олкилуото-3" в Финляндии до сих пор не закончено рассмотрение финским регулирующим органом предлагаемой французской стороной системы автоматической системы управления технологическими процессами. Излишне сложная архитектура системы не даёт возможности прийти к заключению о том, насколько она способна поддерживать безопасную эксплуатацию реактора", — заключил Уваров.

Непонимание будущего

"Несомненно, что на планах французских компаний по экспорту реакторных технологий негативно отразится "экстравагантное" намерение Парижа сократить долю атомной генерации в стране с 75% до 50% до 2025 года", — сказал Уваров.

По словам главреда "Atominfo.ru", многие эксперты, в том числе, французские, с которыми ему удалось пообщаться на данную тему, полагают, что это намерение не осуществится, что оно было сформулировано на волне постфукусимского популизма в преддверии президентских выборов. И главное, что до сих пор неясно, каким именно образом долю атомной энергетики будут сокращать.

"Тем не менее, слова сказаны. И у потенциальных зарубежных покупателей возникает законный вопрос: "Если вы настолько не уверены в своих реакторах, что значительно сокращаете их количество, то зачем же вы предлагаете их нам?", — отметил Уваров.

В данном случае французские атомщики оказались заложниками отсутствия у французских политиков полного понимания стратегического и долгосрочного характера атомной энергетики, полагает эксперт.

"Жизненный цикл АЭС превышает сотню лет — подготовка к строительству, строительство, эксплуатация, вывод из эксплуатации, демонтаж до зелёной или коричневой площадки. Если бы Николай II построил атомную станцию, то она в наши дни ещё физически существовала бы", — сказал Уваров.

Он подчеркнул, что атомная отрасль "объективно любит стабильность", в ней нельзя принимать принципиальные решения по судьбам АЭС, опираясь на желание получить дополнительные голоса на выборах, на интересы лоббистов и экономических кругов, на PR-кампании отдельных общественных организаций, сколь агрессивными они ни были бы.

"К сожалению, для французских атомщиков, французские политики руководствовались сиюминутными соображениями, говоря о сокращении атомной генерации. Теперь в борьбе за экспортные заказы французам придётся объясняться с покупателями еще и по этому вопросу", — заключил Уваров.

РИА Новости http://ria.ru/atomtec_analytics/2014062 … z3uUr8Tp00

Le Huffington Post, Франция

Почему Россия должна остаться ключевым партнером в ядерной сфере
16.12.2015

Фрейзер Кэмерон (Fraser Cameron)

За плечами у России и Западной Европы долгие годы плодотворного сотрудничества, в первую очередь в энергетической сфере. Об этом нередко забывают в нынешнее время дипломатической напряженности. В основе этих отношений всегда лежала торговля, в том числе и при железном занавесе. В этом нет ничего удивительного: экономика и энергетика стоят у истоков самого европейского проекта.

В конце концов, ЕС зародился из трех сообществ: Европейского объединения угля и стали, Европейского экономического сообщества и (о чем говорят куда меньше) Европейского сообщества по атомной энергии, которое было создано для решения проблем с поставками нефти, когда та постепенно начала вытеснять уголь.

Когда мы говорим об энергетическом сотрудничестве ЕС и России, прежде всего на ум приходят нефть и газ. Россия поставляет газ в Западную Европу с 1960-х годов, но политизироваться этот вопрос стал только недавно. Кроме того, сотрудничество Росси и Европы в атомной сфере носит еще более давний и плодотворный характер. Евроатом с самого начала развернул взаимодействие с российскими коллегами в области ядерной безопасности. В 1971 году Москва начала поставки урана во Францию, которая стала для нее первым европейским рынком в атомной отрасли. С этого момента ядерное сотрудничество двух стран лишь ширилось, несмотря на все превратности холодной войны. Поставки урана никогда не прерывались по политическим причинам.

Сегодня российская ядерная отрасль стала глобальным игроком, с проектами как в Европе, так и на Дальнем Востоке. В частности ей играет на руку растущий спрос во многих европейских странах, которые ищут надежный источник энергии, способный к тому же сократить выбросы парниковых газов.

Франция в свою очередь является бесспорным лидером европейской атомной отрасли: она на голову обходит остальных членов ЕС по ноу-хау и парку АЭС. На протяжение многих лет российские и французские предприятия развивают тесные и долгосрочные торговые связи, которые приносят выгоду обеим сторонам. Так, например, EDF и Росэнергоатом совместно работают над продлением срока службы болгарской АЭС «Козлодуй», а Schneider Electric и Росатом подписали в июне протокол сотрудничества по международным проектам строительства АЭС и производства оборудования.

Россия с полным на то основанием считает Францию значимым промышленным и технологическим партнером. Москва рассматривает Париж как ключевого игрока в ядерном сотрудничестве с ЕС, хотя другие европейские страны тоже установили крепкие связи с Россией в данной сфере. Кстати говоря, партнерство в атомной промышленности не подпало под европейские санкции против Москвы.

Сегодня это сотрудничество проявляется в крупных проектах вроде международного экспериментального термоядерного реактора в Кадараше (его задача — показать, что термоядерный синтез может стать надежным источником энергии). Россия также поставляет топливо нескольким странам ЕС и активно участвует в модернизации парка стареющего парка европейских электростанций. Всего на территории Евросоюза сейчас работает 18 российских реакторов. Два реактора финской АЭС Ловииса были построены еще в 1970-х года, но до сих пор считаются одними из самых надежных в мире. В Хельсинки недавно дали добро на строительство на севере страны нового российского реактора типа ВВЭР, который должен вступить в эксплуатацию в 2024 году.

Энергетические и климатические трудности никуда не делись. Формирование европейского энергетического союза будет играть важнейшую роль для их решения и поиска источника надежной, доступной и экологически чистой энергии. Многие ученые полагают, что достигнуть этого не выйдет без ядерной энергетики. Таким образом, Европе необходимо задействовать всех партнеров, чтобы остаться промышленным и технологическим лидером отрасли вопреки решению Германии полностью отказаться от атома. Сегодня Китай становится ключевым партнером Европы. Но нельзя ей забывать и о партнерстве с Россией, которое может похвастаться долгой историей и сулит большие возможности.

Опубликовано 15/12/2015 19:22

http://inosmi.ru/economic/20151216/234819164.html

Росатом: Россия преодолела кризис, связанный с ядерным наследием
11:00  28.09.2015 (обновлено: 20:02 01.12.2015)

Директор по государственной политике в области радиоактивных отходов госкорпорации "Росатом" Олег Крюков рассказал в интервью РИА Новости, какие новые технологии применяют отечественные атомщики для обеспечения экологической безопасности.

Одним из достижений российской атомной отрасли за последние годы стало успешное проведение по всей стране работ, связанных с ликвидацией ядерного наследия советских времен. О том, какие новые технологии применяют отечественные атомщики для обеспечения экологической безопасности, в интервью РИА Новости рассказал директор по государственной политике в области радиоактивных отходов, отработавшего ядерного топлива и вывода из эксплуатации ядерно- и радиационно опасных объектов госкорпорации "Росатом" Олег Крюков.

— В нынешнем году завершается Федеральная целевая программа "Обеспечение ядерной и радиационной безопасности на 2008 год и на период до 2015 года", но она как новая программа, называемая ФЦП ЯРБ-2, будет продлена до 2030 года. В чем необходимость программы? Что вы считаете основными результатами ее первой части и что надо будет сделать в рамках второй?

— В начале 2000-х годов стало понятно, что проблемы, связанные с ядерным наследием советских времен, прежде всего с большим количеством накопившегося за несколько десятилетий отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) и радиоактивных отходов (РАО), необходимо решать, что мы не можем больше работать по принципу "отложенных решений", так как состояние отдельных объектов и общий объем отложенных решений стало трудно контролировать. Была разработана федеральная целевая программа по обеспечению ядерной и радиационной безопасности, целью которой было комплексное решение возникших проблем.

И сейчас уже можно сказать, что действующая ФЦП ЯРБ-1 успешно завершается. Более того, работы по программе не только будут полностью завершены, но завершены с перевыполнением — в целом почти на 10 процентов. В рамках ФЦП удалось сделать многое — вывезено и размещено на долговременное хранение или на переработку 28,5 тысячи отработавших тепловыделяющих сборок реакторов различного типа, как энергетических, так и исследовательских. Вывезено около 800 отработавших топливных сборок с атомных подводных лодок. Дальний Восток нашей страны теперь полностью свободен от отработавшего ядерного топлива атомных субмарин.

Решена задача по реабилитации 2,7 миллиона квадратных метров загрязненных радионуклидами территорий, это более чем на миллион квадратов больше, чем планировалось по программе. Важным результатом стало создание стратегического мастер-плана решения проблем загрязненного радионуклидами Теченского каскада водоемов в Челябинской области.

Что касается вывода из эксплуатации ядерно- и радиационно опасных объектов, то здесь прежде всего отмечу завершившийся в Северске вывод из эксплуатации первого отечественного двухцелевого промышленного уран-графитового реактора ЭИ-2.

Самым главным итогом первой ФЦП ЯРБ-1 стало то, и это надо особо подчеркнуть, что кризис, связанный с ядерным наследием в нашей стране, преодолен. Все объекты, которые десять лет назад вызывали тревогу у специалистов, сегодня приведены в безопасное состояние.
Программа получила серьезное научное обоснование и сопровождение. В реализации мероприятий программы принимали участие более 400 организаций нашей страны при экспертной поддержке специалистов и ученых Росатома и Российской академии наук. Без преувеличения, мероприятиями этой программы была охвачена вся страна.

За это время было создано около 50 уникальных технологий обращения с отработавшим ядерным топливом и радиоактивными отходами. И теперь, получив колоссальный опыт работы с объектами наследия, мы готовы приступить к выполнению следующей ФЦП ЯРБ-2, которая становится продолжением первой и началом планомерного решения накопленных проблем.

— Какие основные целевые показатели заложены в ФЦП ЯРБ-2?

— Назову некоторые. Предстоит вывезти 83 тысячи отработавших топливных сборок и переработать 3 тысячи тонн отработавшего ядерного топлива. Планируется вывести из эксплуатации 82 ядерно- и радиационно опасных объекта. Надо будет законсервировать семь промышленных уран-графитовых реакторов. В планах также реабилитация 4,3 миллиона квадратных метров территории.

И, наконец, должно быть завершено создание наиболее сложных объектов инфраструктуры единой государственной системы обращения с радиоактивными отходами, без которых не может быть достигнута цель создания этой системы — обеспечение эффективного и безопасного обращения с радиоактивными отходами в нашей стране в целом.

— Международные эксперты отмечают, что Россия — одна из немногих стран, имеющих технологии безопасного обращения с отработавшим ядерным топливом реакторов АЭС. При этом они, прежде всего, отмечают не имеющие аналогов в мире уже построенные и возводимые комплексы по хранению и переработке ОЯТ на горно-химическом комбинате в Железногорске. В чем заключается особая роль ГХК?

— Горно-химический комбинат в советское время производил оружейный плутоний, необходимый для обеспечения безопасности страны. Сейчас перед ГХК стоит новая задача — стать современным центром по обращению с отработавшим ядерным топливом энергетических реакторов. Я убежден, что через некоторое время горно-химический комбинат станет главным центром по решению этой задачи.
Для этого есть все основания. Прежде всего, у ГХК накоплен большой опыт централизованного хранения отработавшего топлива. Мы начинаем уходить от "мокрого" хранения ОЯТ в бассейнах с водой к "сухому" варианту, где отсеки с ОЯТ охлаждаются воздухом.

— В чем преимущества нового варианта?

— Технология "сухого" хранения отработавшего топлива основана на пассивном принципе обеспечения безопасности — даже в случае потери источников энергоснабжения будут сохранены все условия безопасного хранения ОЯТ за счет естественной конвекции охлаждающего потока воздуха. "Мокрое" хранилище требует более тщательного обслуживания, ведь если вода по каким-то причина исчезает из бассейна, то это серьезный инцидент, который теоретически может привести к последствиям типа фукусимской аварии. Кроме того, тут есть и экономическая составляющая — хранение топлива в "сухом" хранилище почти в пять раз дешевле, чем в мокром.

— Это технологии хранения отработавшего топлива, а что вы скажете о его переработке?

— На ГХК строится опытно-демонстрационный центр по переработке отработавшего ядерного топлива. Это инновационный радиохимический завод, отличительной чертой которого является полное отсутствие жидких технологических сбросов за счет создания замкнутого водооборота и отверждения образующихся радиоактивных отходов. По экологическим показателям он будет превосходить другие перерабатывающие предприятия, действующие как в России — завод РТ-1 на производственном объединении "Маяк", так и за рубежом — французские заводы на мысе Ла Аг. Если мы посмотрим, что происходит у французов, там часть жидких низкоактивных отходов, загрязненных радионуклидами, в частности тритием и долгоживущим изотопом йода, сбрасывается в океан. На ГХК ничего подобного не будет.

— Понятна ли экономика этого объекта?

— Конечно, себестоимость нашей новой технологии заранее была просчитана — она будет полностью конкурентоспособной и привлекательной для заказчиков. Одна из причин того, что Ла Аг серьезно, раза в полтора, недозагружен — это высокая стоимость переработки на этом предприятии.

В нынешнем году мы должны сдать пусковой комплекс опытно-демонстрационного центра с исследовательскими горячими камерами, рассчитанными на переработку до пяти тонн ОЯТ реакторов ВВЭР-1000 в год. Отработка процесса переработки в исследовательских камерах нужна для того, чтобы в 2020 году завершить строительство второй очереди опытно-демонстрационного центра производительностью 250 тонн ОЯТ в год с обоснованными технологическими и стоимостными параметрами, а также отработать технологии фракционирования минорных актинидов (опасных радиоактивных элементов, накопившихся в ядерном топливе при работе в реакторах АЭС — ред.) для существенного снижения радиотоксичности захораниваемых отходов.

— Одно из главных событий для атомной отрасли России в этом году — открытие на комбинате производства так называемого ядерного МОКС-топлива.

— Да, в 2014 году на горно-химическом комбинате впервые в мировой практике создан завод по фабрикации смешанного уран-плутониевого топлива (МОКС-топлива) для прототипа коммерческого реактора на быстрых нейтронах БН-800 четвертого блока Белоярской АЭС.

Для России это первый шаг по промышленному вовлечению потенциала плутония в ядерный топливный цикл. До этого наша страна повторно использовала только часть продуктов переработки — регенерированный уран для производства ядерного топлива реакторов РБМК и получаемый при переработке ОЯТ на заводе РТ-1 производственного объединения "Маяк", а плутоний отправлялся на склад. Именно этот плутоний и был использован для стартовой загрузки реактора.

Помимо производства МОКС-топлива для быстрых реакторов, на новом заводе на ГХК сможем вести работы по фабрикации РЕМИКС-топлива.

Оно предполагает использование смеси изотопов урана и плутония для топлива реакторов на тепловых нейтронах, причем повторное использование такого топлива, рецикл, может быть осуществлено многократно, в отличие от французского варианта МОКС для "тепловых" реакторов, где возможен лишь однократный рецикл.

Новое производство будет действовать в целом в очень важной сфере — в переработке отработавшего ядерного топлива, где вопрос использования продуктов переработки чрезвычайно важен. Уникальная площадка, созданная на ГХК, сочетает три "передела" — хранение, переработка ОЯТ и производство топлива из продуктов переработки и, по сути, является интегрированным заводом по рециклированию отработавшего топлива. Скажу, что в мире такой второй площадки нет.

Горно-химический комбинат, по сути, переквалифицируется. Но специалисты комбината успешно осваивают новые направления — здесь сказывается то преимущество, что мы находимся в рамках госкорпорации, благодаря чему передача знаний от одного направления к другому проходит быстро.

— Следом за реактором БН-800 рассматривается возможность строительства коммерческого энергетического реактора на быстрых нейтронах БН-1200. Напрашивается идея создать производство топлива для этого реактора также на ГХК.

— Не исключаю такой возможности. Думаю, что если будет принято решение строить БН-1200, то ГХК будет иметь приоритет с точки зрения расположения производства. Потому что у комбината уже будет и опыт таких работ, да и территориально разносить такие производства нецелесообразно.

— Мы говорили об обращении с отработавшим ядерным топливом. Вторая большая часть работы на вашем направлении — утилизация радиоактивных отходов, накопленных в России за многие десятилетия. Как здесь обстоят дела?

— В соответствии с действующим федеральным законом "Об обращении с радиоактивными отходами" все они должны быть захоронены. В течение двух лет, в 2013 и 2014 годах, по всей стране проводилась первичная регистрация радиоактивных отходов, накопленных до вступления в силу этого закона, и мест их размещения. Результаты первичной регистрации переданы в правительство. После их утверждения правительством начнется планомерная и аккуратная работа по захоронению всех накопленных отходов.

Одновременно строятся пункты централизованного захоронения для вновь образующихся отходов АЭС, предприятий топливного цикла и организаций, использующих источники ионизирующего излучения в своей деятельности.

—  Сколько таких пунктов планируется построить в стране?

— Есть несколько видов пунктов захоронения радиоактивных отходов. Для РАО первого и второго класса достаточно одного пункта захоронения. Для РАО третьего и четвертого классов таких пунктов будет несколько, и первый из них уже построен на территории Уральского электрохимического комбината в Новоуральске. Кроме того, будут созданы пункты для захоронения отходов добывающих предприятий и полигоны для захоронения очень низкоактивных РАО.

— Не секрет, что в ряде регионов эти планы у некоторых людей вызывают опасение и даже страхи.

— Да, на сей счет существуют самые разные фобии. Но вот какая парадоксальная, на первый взгляд, вещь — практика и у нас и за рубежом показывает, что наибольшим опасениям подвержены люди, проживающие в отдалении от объектов атомной энергетики. А у тех, кто проживает рядом с такими объектами, страхов меньше. Почему? Потому что у них больше объективной и достоверной информации об атомной энергетике — или их родственники, или знакомые работают на наших предприятиях.
Мы занимаем позицию открытости по отношению к обществу. Наша дирекция методично отвечает на все вопросы, которые люди нам присылают. Кроме того, мы выезжаем на места в регионы, где планируется строительство пунктов захоронения и других объектов инфраструктуры, и добиваемся результатов — уже согласовано строительство большинства таких пунктов.

И я считаю, что, объясняя обществу необходимость строительства таких пунктов, мы должны быть терпеливы. Хотя иногда отдельные люди попросту провоцируют конфликты в собственных интересах, сознательно и грубо искажая информацию, запугивая и намеренно вводя население в заблуждение.

— Может, свою роль сыграла и терминология, которую в свое время выбрали не слишком удачно? И теперь эта вывеска "пункты захоронения радиоактивных отходов" отпугивает людей, не понимающих сути вашей работы? "Пункты экологической переработки…" звучало бы более подходяще.

— Согласен! На будущее это надо учесть.

РИА Новости http://ria.ru/interview/20150928/128741 … z3vB7AWDsu

Ёмиури симбун, Япония
Разработка реактора на быстрых нейтронах
28.01.2016

Агентство по атомной энергии Японии намерено вновь запустить реактор на быстрых нейтронах «Дзёё» (префектура Ибараки, Оараимати). Перспективы основного реактора на быстрых нейтронах «Мондзю» (префектура Фукуи, Цуруга) до сих пор остаются туманными, поэтому агентство планирует поддерживать топливный цикл благодаря применению «Дзёё».

«Реактор мечты»

Атомные электростанции вырабатывают электричество, сжигая уран. Япония полностью зависит от импорта урана, однако его мировые запасы ограничены. Поэтому из использованного ядерного топлива извлекается уран и плутоний, которые можно использовать повторно. Топливный цикл заключается в повторном использовании смешанного оксидного уран-плутониевого топлива. Япония бедна природными ресурсами, поэтому с 1950-х годов она начала проводить энергетическую политику.
Реактор на быстрых нейтронах вырабатывает плутония больше, чем потребляет. Если бы он заработал, все энергетические проблемы были бы решены, поэтому его и называют «реактором мечты».

Тем не менее, в ноябре прошлого года Комиссия по ядерной регламентации порекомендовала министерству образования, культуры, спорта, науки и технологий изменить структуру управления проблемного реактора «Мондзю». Появились даже опасения, что реактор может быть выведен из эксплуатации.

Фундамент может пошатнуться

Если остановить топливный цикл, может пошатнуться энергетический фундамент Японии. Из-за отсутствия нормального потребления количество плутония в Японии продолжает расти. По данным на конец 2014 года, запасы плутония увеличились на 700 килограммов и составили 47,8 тонны. Плутоний можно использовать для производства ядерного оружия, поэтому мировое сообщество болезненно реагирует на рост его количества. Также может возникнуть ситуация, при которой использованное топливо будет некуда отправлять: деревня Роккасё в префектуре Аомори принимала его лишь на условиях повторного использования.
Агентство намерено поддержать цикл за счет исследований и разработки похожего на «Мондзю» реактора «Дзёё». По словам министерства образования, с тех пор, как работа поскольку «Мондзю» приостановлена, значимость «Дзёё» возросла.

Разработка реактора на быстрых нейтронах состоит из следующих этапов: 1) опытный реактор без оборудования для выработки электричества, 2) установка оборудования для выработки электричества, 3) стабильная эксплуатация и установка экономической целесообразности, 4) действующий реактор. «Дзёё» находится на первом этапе. «Мондзю» — на втором. «Дзёё» достиг состояния, при котором происходит стабильная реакция деления ядра, начавшаяся в 1977 году. «Мондзю» стабилизировался в 1994 году, однако в 1995 году произошла утечка натрия, поэтому он был остановлен. Поэтому разработка так и не вышла на третий этап.

Внимание со стороны Франции

Иностранные государства также надеются на то, что «Дзёё» будет повторно введен в эксплуатацию. Между Японией и Францией существует соглашение о совместных исследованиях. Франция занимается разработкой реактора АСТРИД. По плану он должен быть запущен в 2025 году. Такие необходимые для проектирования данные, как влияние быстрых нейтронов на качество реактора и топливо, можно получить только за счет проведения реальных тестов. Поскольку во Франции нет своих объектов, она хочет провести эксперименты на «Дзёё». Таким образом, от будущего «Дзёё» зависят и французские разработки реактора на быстрых нейтронах.

Профессор Осакского Университета Кэйдзи Миядзаки (Keiji Miyazaki) отмечает: «Если „Дзёё“ заработает, то можно надеяться на появление кадров и технологического багажа. Это имеет огромное значение и с точки зрения усиления влияния Японии в свете совместных международных исследований».

При этом пока неизвестно, сможет ли «Дзёё» пройти проверку. После аварии на АЭС «Фукусима-1» нормы ужесточились.

В 2007 году на «Дзёё» произошла авария, в результате которой было невозможно поменять топливо. На ремонт потребовалось 8 лет. Натрий, используемый для охлаждения реактора, воспламеняется при контакте с водой или воздухом, поэтому он требует аккуратного обращения. По всей видимости, этот аспект также подвергнется проверке. Тепловая мощность «Дзёё» составляет 140 тысяч киловатт, поэтому на проверку может уйти несколько лет.

Исследования ведут также Россия, Индия и Китай

В Японии разработка реактора на быстрых нейтронах ведется медленными темпами, в то время как за рубежом проводятся активные исследования: подобные реакторы разрабатывают не только опытные Франция и Россия, но также Индия и Китай, где спрос на энергию растет быстрыми темпами.

В декабре прошлого года Россия запустила реактор БН-800. Его мощность составляет 880 тысяч киловатт, то есть в три раза превышает мощность «Мондзю». К 2025 году планируется запустить реактор мощностью 1,22 миллиона киловатт. Таким образом, Россия находится ближе всех к началу реальной эксплуатации реакторов на быстрых нейтронах.

Индия также обладает 30-летним опытом в этой сфере. В сентябре прошлого года завершилось строительство реактора, который будет находиться на том же этапе, что и «Мондзю». В ближайшее время начнется его эксплуатация. Более того, к 2025 году Индия планирует построить два реактора мощностью 600 тысяч киловатт каждый.

Китай начал эксплуатацию опытного реактора только в 2010 году, однако он пользуется технологической поддержкой со стороны России, стараясь перейти к реальному использованию как можно быстрее. К 2025 году Китай планирует построить собственный реактор на быстрых нейтронах, а в 2030 году начать его практическое применение.

В 1998 году Франция закрыла реактор «Супер-Феникс», создавший множественные проблемы. Реактор «Феникс» также был выведен из эксплуатации в 2009 году, однако Франция учла этот опыт и начала разработку нового опытного образца.

Начальник отдела разработок реактора на быстрых нейтронах Агентства по атомной энергии Японии Киёси Оно (Kiyoshi Ono) не скрывает своих опасений: «Если застой в японских исследованиях сохранится, Китай и Индия обгонят нас».

Опубликовано 26/01/2016 18:49
http://inosmi.ru/science/20160128/235195881.html

The Guardian, Великобритания

«Росатом» стремится на рынок Британии
По некоторым сообщениям, «Росатом» надеется вернуться к своим планам по строительству реакторов в Великобритании, если предложения французской компании EDF не будут одобрены

16.05.2016
Терри Макалистер (Terry Macalister)

Российская государственная корпорация надеется, что провал планов французского энергетического гиганта по строительству новых европейских реакторов в Хинкли-Пойнт может стать удобной возможностью для ее выхода на британский рынок атомной энергетики.

Серьезные опасения по поводу будущего проекта по строительству атомных реакторов в графстве Сомерсет стали результатом выступления министра энергетики Франции Сеголен Руаяль (Ségolène Royal), предупредившей о «колоссальных» затратах, которые, как признают представители EDF, могут достигнуть 18-21 миллиардов фунтов стерлингов.

Как сообщают источники в Москве, в последнее время ведутся переговоры между государственной корпорацией «Росатом» и Управлением по выводу из эксплуатации ядерных объектов Великобритании, несмотря на серьезное охлаждение в отношениях между Лондоном и Москвой в связи с ситуацией на Украине.

В центре этих дискуссий стоит вопрос о том, может ли Россия помочь Великобритании с удалением урана из старых реакторов. Однако все понимают, что «Росатом» преследует более масштабные цели и, в частности, пытается вернуться к прежним планам по строительству своих реакторов на территории Великобритании.

«Эта госкорпорация все еще хочет выйти на рынок Соединенного Королевства», — сказал один высокопоставленный российский чиновник, работающий в сфере атомной энергетики, по словам которого лондонские представители «Росатома» до сих пор поддерживают связь с Министерством энергетики и изменения климата.

«Если французы решат отказаться от своего проекта, тогда появится крохотный шанс, что “Росатом” сможет объединить силы с французами и, скажем, с какой-нибудь британской компанией, такой как “Роллс-Ройс”, и предложить проект реактора, разработанный россиянами».

«EDF убеждала правительство [Соединенного Королевства] рассмотреть портфолио проектов реакторов, не только технологии компании Areva, но и китайские технологии. Так почему бы не рассмотреть российские проекты? С технической точки зрения, это вполне посильно».

Россия признает, что санкции и другие политические соображения существенно усложняют процесс реализации этого плана, однако они указывают на то, что «Росатом» до сих пор поставляет уран атомным станциям в Соединенном Королевстве и США.

Управление по выводу из эксплуатации ядерных объектов Великобритании подтвердило, что оно провело серию переговоров с «Росатомом». «Мы с ними встречались. Мы являемся признанным всемирным органом, и мы встречаемся с множеством организаций», — сообщил его представитель.

Министерство энергетики и изменения климата сообщило, что его представители не встречались с «Росатомом», отвергнув вероятность того, что переговоры с Россией по этому вопросу будут возобновлены. Представитель министерства сообщил: «Сейчас нет абсолютно никаких планов, подразумевающих строительство Россией ядерного реактора в Соединенном Королевстве».

Россия известна тем, что на ее территории были построены и в настоящий момент функционируют ядерные реакторы третьего поколения, поэтому она могла бы существенно ускорить процесс проведения оценки типового проекта в Великобритании, подобного тому, который прошел реактор EPR, разработанный компанией Areva.

Однако не только Россия надеется извлечь выгоду в том случае, если EDF откажется от реализации своего проекта в Хинкли-Пойнт. Китайская государственная корпорация General Nuclear Power Corporation, ставшая финансовым партнером EDF в Хинкли-Пойнт, также рассматривает различные варианты действий на тот случай, если проект будет свернут.

Эта китайская государственная корпорация опровергла информацию о том, что в случае отказа EDF она вмешается и возьмет реализацию проекта на себя. Однако она также вернулась к своим планам по ускорению попыток пройти оценку своих реакторов «Хуалун» для начала реализации сходного проекта в Брэдвелле, графство Эссекс.

Китай хочет продемонстрировать в Великобритании преимущества своих реакторов «Хуалун», поэтому он согласился на третью долю в проекте Хинкли в обмен на разрешение продемонстрировать свои технологии в Брэдвелле.

Корпорация General Nuclear Power Corporation намеревалась представить свои реакторы для оценки проекта в Великобритании после ожидаемого принятия компанией EDF окончательного решения по инвестициям, касающегося проекта в Хинкли. Однако французы отложили принятие решения как минимум до сентября на фоне роста беспокойства вокруг объема расходов на строительство Хинкли и их нестабильного финансового положения.

Представители General Nuclear Power Corporation заявляют, что они по-прежнему готовы участвовать в проекте Хинкли, однако эксперты в области китайской промышленности считают, что корпорация пытается найти способы ускорить процесс с Брэдвеллом, если EDF решит отказаться от Хинкли.

Беспокойство усилилось после слов Руаяль, которая в своем интервью изданию «Файненшл Таймз» сказала: «Я сомневаюсь, что нам стоит продолжать реализацию этого проекта. Связанные с ним расходы просто колоссальные».

Ее слова усилили страхи по поводу будущего этого проекта, возникшие ранее на этой неделе, когда на ежегодном собрании акционеры компании выступили с резкой критикой в адрес ее руководства, а агентство «Мудиз» понизило кредитный рейтинг EDF.

Джон Саувен (John Sauven), исполнительный директор «Гринпис», отметил, что понижение рейтинга стало одним из многих «серьезных предупреждений о рисках», которые правительство Соединенного Королевства получило в связи с проектом Хинкли. Он добавил: «Атомная станция в Хинкли не должна становиться системообразующим объектом из-за самомнения политиков, которое мешает им вовремя отступить».

Оригинал публикации: Russia's state-owned nuclear group keen to break into UK market
Опубликовано 13/05/2016
http://inosmi.ru/economic/20160516/236532733.html