* * *

Работа над этой статьей началась со строчки в некрологе: «У нее остался сын, Сергей Толстой, живущий в Вашингтоне». Просматривая архив Washington Post, я наткнулся на некролог скончавшейся в 1999 году Веры Толстой, дочери сына писателя - Ильи. Эта женщина, дожившая до 96 лет, была одним из последних представителей Толстых, родившихся в России и помнивших своего великого деда. Мне стало интересно: может быть, Сергей и сегодня живет в Вашингтоне? По справочнику мне удалось найти нескольких Толстых, один из которых проживал в Сент-Мэриз-Корт на 24-й улице. В конце концов я обнаружил Сергея в принадлежавшей его матери резиденции в Нью-Смирна Бич (штат Флорида).

Мы несколько месяцев беседовали только по телефону: Толстой рассказал, что переехал в Штаты в конце 1960-х и поселился вместе с матерью, у которой тогда был дом в американской столице, в районе Кливленд-Парк. Сам он родился в бывшей Югославии 20 октября 1922 года. Его мать вышла за чешского фабриканта-мебельщика, но впоследствии брак распался, и граф с детства носил фамилию матери.

Молодость он провел в основном в Париже - и уже тогда вел богемный образ жизни. Он снимал квартиры вместе с друзьями-художниками, снимался в кино в массовке, был знаком с Уорреном Битти и Элизабет Тейлор. Как-то за игрой в бридж Толстой встретился с Омаром Шарифом. Самой знаменитой в его кинокарьере стала эпизодическая роль в эпопее «Самый длинный день» ("The Longest Day") о высадке в Нормандии. Там он играет немецкого солдата, охраняющего железнодорожный мост, и на секунду остается в кадре крупным планом - затем мост взлетает на воздух.

Там же в Париже Толстой пристрастился к скачкам. На вашингтонских ипподромах он подвизался в роли «жучка»: предлагал за деньги подсказать, какая лошадь должна выиграть. Сам он тоже делал ставки, а убытки компенсировал, подрабатывая преподавателем русского и французского. «На бегах часто можно встретить реальных людей, которые кажутся ожившими книжными персонажами, - рассказывает Росс Педдикорд (Ross Peddicord); раньше он писал в Baltimore Sun репортажи о скачках. - Сергей был само очарование. Он словно сошел со страниц "Анны Карениной"».

Уйдя на покой, Толстой проводит зиму во Флориде. Там у него есть подруга по имени Эллен Гамильтон (Ellen Hamilton); она хочет помочь графу написать его автобиографическую книгу. Гамильтон живет в Уинтер-Парк; именно она была основателем Флоридского международного конкурса пианистов. Она потратила немало часов, записывая на магнитофон его «шпионские рассказы».

Вот один из них: дело было в 1946 году; отношения между Соединенными Штатами и коммунистической Россией стремительно ухудшались. По словам Толстого, он получил задание выкрасть у русских карту с нанесенными местами дислокации американских войск в Европе. Эта карта, поясняет граф, должна была послужить доказательством ненадежности Москвы как союзника и обоснованием для дальнейших действий Америки против коммунистов. Для этого опасного задания он превратился в капитана сухопутных войск США Сержа Лонгфелло, чтобы его настоящее имя не стало известно и использовано в пропагандистских целях: некрасиво получается - Толстой шпионит против русского народа. Согласно легенде, «Лонгфелло» был переводчиком, прикомандированным к американскому офицеру, направлявшемуся в штаб русских войск в Восточном Берлине для обмена разведданными.

Когда подошло время обеда, русские достали бутылку водки  и попытались напоить Толстого и его спутника. Граф, однако, был во всеоружии: на этот случай он перед отъездом выпил пару чашек оливкового масла, чтобы оно обволокло стенки желудка и нейтрализовало действие алкоголя. За угощением, когда все сидящие за столом уже были в изрядном подпитии, Толстой извинился: дескать, нужно в туалет. Он поднялся наверх, обнаружил «разоблачительную» карту в ящике стола в одном из кабинетов и засунул ее в карман брюк. Граф благополучно вернулся в Западный Берлин, но начальство, очевидно, решило, что ее нельзя считать достаточно веской уликой для начала военных действий.

Толстой сетует, что его заслуги в качестве разведчика не получили никакого признания и даже военную пенсию ему не платят. Он надеется, что деньги, вырученные за книгу, послужат компенсацией того, что ему задолжало государство за эту опасную работу.