Инструкция от Шарпа

«Оранжевая революция» в России – почти официальный кремлевский кошмар, ставший главной темой на митингах сторонников Владимира Путина.

В декабре, сразу после многотысячного митинга на Болотной площади Владислав Сурков, в тот момент отвечавший в кремлевской администрации за организацию внутриполитической жизни в России, заявил в интервью «Известиям», что «есть желающие конвертировать протест в цветную революцию».

«Они действуют буквально по книжкам Шарпа и новейшим революционным методикам. Настолько буквально, что даже скучно, ­– заявил Сурков. – Хочется посоветовать этим господам хоть немного отклониться от инструкции, пофантазировать».

Человек, написавший ту самую инструкцию, о которой говорил теперь уже бывший замглавы администрации президента, как выяснилось, за событиями в России не следит.

За полтора часа интервью о происходящем на постсоветском пространстве Джин Шарп вообще умудрился ни разу не произнести ни одного имени современного российского политика. Хотя при этом ему было, что сказать.

Также просто и схематично устроены и методики основателя института. Джин Шарп придумал своеобразную программу с открытым кодом. Он собрал и подробно описал почти две сотни методов ненасильственной борьбы, а также некоторые варианты их взаимодействия. Жесткой инструкции нет – методы могут быть использованы в любой комбинации в любой стране.

Если говорить кратко, то в основе метода лежит принцип, что ни одна власть не может быть однородна. И даже самая мощная вертикаль, в конце концов, состоит из людей.

«Есть разные культуры, разные языки и религии. Но если говорить об этой работе – все люди одинаковы», – говорит теоретик ненасильственного сопротивления.

«Где истоки любой власти? Чиновники рождаются с какой-то властью? У них что, восемь рук и четыре головы? Конечно, нет. Они получают власть извне, – рассказывает Джин Шарп. – Если люди верят им, это дает власть. Если люди хотят им помогать в том, что они делают, если работают в их бюрократии, если полиция выполняет приказы и т.д. – вот где источники власти. Но в некоторых случаях они могут исчезать».

Теория и методика Шарпа сводится к тому, чтобы находить слабые точки режима. При этом его книжки-рекомендации написаны очень конкретно: методы пронумерованы и систематизированы.

Кто устроил «оранжевую революцию»?

В России имя Шарпа стало более-менее широко известно после украинской «оранжевой революции».

Джин Шарп говорит, что его роль в событиях 2004 года была совсем незначительной, хотя и признает, что поддерживал контакт с украинскими оппозиционерами.

«Они где-то нашли копию "От диктатуры к демократии". Как, я не знаю, – вспоминает Шарп. – Эту работу перевели, но их организация была настолько бедна, что не было денег опубликовать перевод. Они прислали нам имейл: помогите немного деньгами».

«Мы послали им, кажется, 6 тысяч долларов, – продолжает политолог. – А потом узнали, что они напечатали эту работу каким-то невероятным тиражом. Это был единственный случай прямого контакта и нашего участия в событиях "оранжевой революции"».

Группа представителей Института Альберта Эйнштейна дважды приезжала в Прибалтику. Американцы консультировали победивших на выборах в этих еще советских республиках политиков, стремившихся восстановить независимость.

В Литве они работали с Аудрюсом Буткявичюсом, сначала являвшимся генеральным директором Департамента охраны края, а затем ставшим министром обороны страны. В Латвии – с Талавом Юндзисом, также получившим пост главы минобороны после восстановления независимости.

Сейчас «От диктатуры к демократии» переведена на 44 языка. В Институте Альберта Эйнштейна говорят, что переводов будет еще больше, но специально их не заказывают. Как не заказывали, по их словам, и русский перевод: его сделали неизвестные энтузиасты, а институт нанял профессионального редактора, чтобы проверить текст.

Всего в организации знают о четырех русских переводах.

Чтобы не отвечать на многочисленные вопросы, институт издал дополнительную инструкцию со звонким названием «Самоосвобождение», по сути, являющуюся разъяснением к тому, как использовать все остальные материалы.

Эта брошюра переведена на китайский, вьетнамский и фарси. Как говорит ассистент доктора Шарпа, на подходе курдская и арабская версии.

Вместе с тем идеолог ненасильственного сопротивления отмечает, что «чем жестче будет действовать режим, тем сильнее эффект бумеранга: всё больше людей будут отказывать ему в поддержке, будет слабеть его база».

«Это политическое джиу-джитсу. Я использую их же силу против них», – говорит Джин Шарп.

От пожилого бостонского историка эти слова звучат несколько неожиданно. Но может быть, он уже давно не столько историк-теоретик, сколько политтехнолог-практик?

«Если называть политтехнологом того, кто направляет действия людей, то нет, – уклончиво отвечает Шарп. – Я лишь пишу о том, что люди могут делать на основании того, что уже делали. А также о том, чего лучше не делать».

Доктор Шарп не очень интересуется тем, что происходит в академической политологии. Он не ездит на конференции, потому что считает большинство из них пустой тратой времени. И в последнее время вообще не выезжает за пределы США, а нынешний приезд в Лондон – редкий случай.

«США – никоим образом не ангел, – продолжает он. – Но есть некоторые люди, которые видят дьявола даже за добрыми делами».

В Институте Эйнштейна всегда подчеркивали, что это - независимая организация. Впрочем, добавляет доктор Шарп, «было бы слишком широким допущением заявить, что у нас нет ничего общество с правительством».

При этом истории о сказочных условиях, в которых планируются революции в Институте Эйнштейна, вызывают у его основателя чуть заметную усмешку: «Жалко, что мы с вами не в моем офисе. Вы бы увидели, как мы живем. В течение нескольких лет у нас в штате вообще работало только двое: я и моя помощница».

Говорить о том, что ненасильственная борьба – американский продукт, импортируемый в другие страны, по мнению Шарпа, просто неправильно.

«А для русских это просто непатриотично, – заявляет политолог. – Великая история ненасильственного сопротивления в России – против царизма и сталинизма – очень впечатляет. Я очень многому научился у русских».