Atlantico: Из информации российской «Независимой газеты» следует, что Владимир Путин стремится изменить свой образ среди россиян. Что вы можете об этом сказать?

Марк Ферро: Сейчас просматривается ряд признаков, которые действительно свидетельствуют об определенных переменах в стиле управления. Прежде всего, речь идет о его постепенном сближении с православной церковью, которая стала для него весомым источником моральной поддержки. Это позволило ему дистанцироваться не только от коммунистической власти, но и ельцинских лет, которые были отмечены засильем олигархии. Его недавнее решение об открытии еврейского музея также выглядит шагом во все том же направлении, тем более если учесть, что еврейское сообщество несколько сдало позиции в Москве. Два этих момента вполне могут изменить образ Путина в общественном мнении. 

- Но могут ли подобные изменения действительно убедить общественное мнение, которое так или иначе давно привыкло к имиджу авторитарного «царя»?

- Часть прессы и общественного мнения вступила в фазу автоматической оппозиции Путину: виной всему недовольство обменом ролей между ним и Дмитрием Медведевым, а также чрезмерное сосредоточение политической и экономической власти. Можно также отметить тот факт, что государство вкладывает колоссальные средства в крупные проекты (новый Северный морской путь, газопровод «Южный поток» в Европу и т.д.) в ущерб удовлетворению каждодневных потребностей (водоснабжение, отопление, электричество…). Средний класс и малообеспеченные слои населения ощущают сильнейшую горечь, так как у них сложилось впечатление, что дивиденды от экономического роста обошли их стороной.

Тем более что россияне - настоящие чемпионы по радикальному мнению: они либо любят, либо ненавидят, и это наводит на мысль, что Владимиру Путину вряд ли удастся обелить себя в глазах самой строптивой части общества.

В то же время нельзя не учесть, что он получил 63% голосов в первом туре недавних президентских выборов: даже если принять во внимание зарегистрированный международными наблюдателями ряд нарушений, это говорит о том, что Россия в целом вовсе не настроена простив своего лидера. То есть, что эта подогнанная под новый (уже третий) срок пиар-стратегия может несколько укрепить его положение и, по крайней мере, на время предотвратить падение рейтингов.

- Можно ли сказать, что на Западе по умолчанию существует некая «демонизация» президента России?

- Франция - это одна их тех редких западных стран, где видят лишь отрицательные стороны президента России. Так, например, англосаксонский мир далек от того, чтобы автоматически ударяться в критику. Я не говорю, что Путина нужно превозносить на вершины добродетели, однако в его случае, как и везде, необходимо прагматически взвесить все «за» и «против». Как мне кажется, это может объясняться чрезвычайным беспокойством нашей страны по поводу коммунизма, что вполне могло оставить неосознанные следы в нашем сознании и подталкивать нас к восприятию бывшей царской империи как угрозы в независимости о того, кто стоит у власти, социалисты или правые.   

Таким образом, несложно понять, что автократическая сторона Путина могла вызвать шок, особенно в первые годы после его прихода к власти. Как вы помните, Михаил Горбачев долгое время встречал на Западе одно лишь озлобление, однако затем смог завоевать там уважение. То есть, как мне кажется, во Франции речь идет об исключительно сильной враждебности или русофобии, называйте это, как хотите. 

Этот феномен тем более удивителен, что он затмевает многочисленные точки соприкосновения между Парижем и Москвой. Вспомните, например, о том, что именно фронт Путин-Ширак-Шредер позволил в 2003 году организовать существенное дипломатическое противостояние войне в Ираке, или нынешних плодотворных экономических связях между Францией и Россией.

Марк Ферро (Marc Ferro) - французский историк, специалист по России и СССР.