Россия - Запад

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Россия - Запад » ПОЛИТИКА » Восстановить американскую исключительность.


Восстановить американскую исключительность.

Сообщений 1 страница 13 из 13

1

Восстановить американскую исключительность ("The Wall Street Journal", США)
Президент Обама совершил опасную ошибку, отрекшись от глобального лидерства, но мы можем вернуть себе прежние позиции, если правильно выберем ему преемника.
Дик Чейни (Dick Cheney), Лиз Чейни (Liz Cheney)

02/09/2015

В 1983 году, когда США противостояли угрозе со стороны Советского Союза, президент Рональд Рейган (Ronald Reagan) говорил об особой ответственности, лежащей на Америке. «Сейчас настало наше время делать выбор, — утверждал он, — между трудным, но необходимым долгом охранять мир и свободу, и искушением проигнорировать этот долг в слепой надежде на лучшее, пока враги свободы усиливаются с каждым днем». Этот выбор стоял перед нами тогда и стоит перед нами сейчас, потому что мы — особая страна. Америка обеспечивает свободу, безопасность и мир большей части человечества, чем любое государство в мировой истории. Таких, как мы, больше нет и никогда не было.

Наша страна родилась из революционной идеи о том, что люди «наделены Создателем определенными неотъемлемыми правами». Сперва мы были для мира примером возможностей, которые открывает свобода. Во время Второй мировой мы стали защитниками свободы, а после холодной войны — единственной в мире сверхдержавой. Мы не стремились к этому положению. Оно досталось нам благодаря нашим идеалам, нашей мощи и мощи наших идеалов. Как писал британский историк Эндрю Робертс (Andrew Roberts), «в споре о том, родилась Америка великой, достигла величия или оно к ней снизошло, верны все три позиции».

Ни одна другая страна, ни одна международная организация, ни одно «сообщество наций» не способны на то, что мы делаем. Для триумфа свободы важно не только наше непосредственное участие в мировых делах. Не менее важна наша роль лидера. В течение изрядной части столетия свобода и безопасность миллионов людей по всему миру зависели от военной, экономической, политической и дипломатической мощи Америки. И до прихода к власти Барака Обамы мы в основном действовали успешно.

С тех самых пор, как Франклин Рузвельт в 1940 году провозгласил нас «арсеналом демократии», все президенты — и республиканцы, и демократы — в целом понимали, что Америка должна быть сильной. И Трумэн, и Никсон, и Кеннеди, и Рейган осознавали, что необходимо поддерживать американскую мощь и сохранять американское превосходство. В 1940-х годах американское лидерство обеспечило победу во Второй мировой войне и освобождение миллионов людей от власти фашизма. Во времена холодной войны благодаря ему выжила свобода, освободилась Восточная Европа, был побежден советский тоталитаризм. В этом веке без него не получится победить воинствующий ислам.

Однако, несмотря на стремительное разрастание террористической идеологии и террористических организаций, на возникновение исламского халифата в самом сердце Ближнего Востока, на распространение ядерного оружия и на рост угроз со стороны Ирана, Китая, Северной Кореи и России, президент Обама отошел от 75 лет поддерживавшейся президентами от обеих партий традиции обеспечивать преобладание Америки в мире.

Он ушел из Ирака, оставив там пустоту, которую, к сожалению, сразу же заполнили наши враги. Сейчас он собирается оставить на произвол судьбы Афганистан.

Он совершил опасный шаг, сократив американские вооруженные силы. В сочетании с секвестром, предусмотренным Законом о бюджетном контроле от 2011 года, этот шаг, по мнению бывшего начальника штаба сухопутных войск США Рэя Одиерно (Ray Odierno), исторически рекордным образом снижает готовность нашей армии. Главнокомандующий ВМС США Джонатан Гринерт (Jonathan Greenert) утверждает, что готовность флота сейчас находится «в низшей за много лет точке». По словам начальника штаба ВВС Марка Уэлша (Mark Welsh), сейчас у Америки «самый маленький и самый старый самолетный парк за всю историю».

Семь десятилетий подряд и президенты-республиканцы, и президенты-демократы понимали важность американского ядерного превосходства. Президент Обама, похоже, ее не осознает. Он выступал за сокращение наших ядерных сил в наивной надежде, что это убедит страны-изгои последовать его примеру. Он ограничил наши возможности модернизировать и поддерживать наш ядерный арсенал. Он также снизил наш потенциал в области противоракетной обороны.

Он говорит, что хочет предотвратить распространение ядерного оружия. Больше 45 лет подряд президенты от обеих партий признавали основополагающее значение Договора о нераспространении ядерного оружия. Этот договор, подписанный 190 странами — и в том числе Ираном, — остается, вероятно, самым эффективным многосторонним соглашением о контроле над вооружениями в истории. Тем не менее, президент Обама хочет его выхолостить. Его ядерная сделка с Ираном, помимо прочих своих опасных сторон, наносит непоправимый ущерб международному режиму нераспространения, предусмотренному ДНЯО.

Позволяя иранцам продолжать обогащение урана и снимая в ближайшее время все ограничения с иранской ядерной программы, предлагаемое Обамой соглашение фактически гарантирует, что у Ирана скоро появится ядерное оружие. Это подрывает самые основы ДНЯО. Президент Обама рушит международную систему нераспространения ради сделки, которая поможет государству, считающемуся самым активному спонсором терроризма в мире, обзавестись ядерной бомбой.

Почти все, что президент рассказывал нам о своей ядерной сделке с Ираном — неправда. Он говорил, что она не позволит иранцам получить ядерную бомбу — однако в действительности она поможет Ирану вооружиться и узаконить ядерный арсенал. Он говорил, что она остановит распространение ядерного оружия, однако она лишь ускорит его, так как страны Ближнего Востока, видя нежелание Америки бороться с иранским атомным проектом, будут стремиться обзавестись собственными бомбами.

Президент Обама говорил нам, что он никогда не согласится на сделку, основанную на доверии. Представители его администрации — включая его министра энергетики и заместителя советника национальной безопасности — утверждали, что соглашение будет подразумевать «повсеместные инспекции в любой момент». Вместо этого, по принятым Обамой условиям, иранцы смогут месяцами задерживать инспекции. Вдобавок остается вопрос о тайных работах, ведшихся на военных объектах. Проверки на этих объектах оговариваются секретными протоколами. Это, безусловно, историческое решение, но не в том смысле, о котором говорит президент. Как сообщается, в рамках этих договоренностей, иранцы будут сами проверять, не нарушили ли они в прошлом что-нибудь. Иран неминуемо будет ссылаться на данный прецедент, когда в будущем его будут ловить на жульничестве.

Президент старается продать нам эту неудачную сделку, уверяя, что единственная альтернатива ей — это война. На деле она только повышает вероятность войны. Она будет способствовать распространению ядерного оружия по Ближнему Востоку, а ослабление санкций принесет иранцам сотни миллиардов долларов. Даже администрация Обамы признает, что эти деньги могут быть использованы для поддержки терроризма. Соглашение также освобождает от ограничений ракетную программу Ирана, отменяет запрет на поставки ему неядерных вооружений и снимает санкции с иранского Корпуса стражей революции, с подразделения «Кудс» и с его командира Касема Сулеймани (Qassem Soleimani). Между тем под руководством г-на Сулеймани «Кудс» сеет насилие и террор по всему Ближнему Востоку. В частности, оно несет ответственность за смерти американских военных в Ираке и в Афганистане.

Поддержать ядерную сделку Обамы не значит выступить за мир и безопасность. Это значит поддержать соглашение, которое поможет Тегерану достичь его пагубных целей — с потенциально катастрофическими последствиями для Соединенных Штатов и наших союзников.

Ядерное соглашение, которое Обама заключил с Ираном, пугающе напоминает Мюнхенский сговор, на который пошел в 1938 году британский премьер-министр Невилл Чемберлен. Оба лидера выступали с позиций слабости и были готовы на любые уступки ради умиротворения идейного диктатора. Гитлер получил Чехословакию. Тегеранские муллы получат миллиарды долларов и открытую дорогу к ядерному арсеналу. Мюнхен привел ко Второй мировой войне. Сделка Обамы приведет к появлению у Ирана бомбы, гонке ядерных вооружений на Ближнем Востоке и, с большой вероятностью, к первому случаю применения ядерного оружия со времен Хиросимы и Нагасаки.

Конгресс США должен отвергнуть эту сделку и вернуться к санкциям, которые заставили Иран сесть за стол переговоров. Ирану можно помешать получить ядерное оружие, но для этого США должны говорить с Тегераном с позиций силы, не идти на уступки в ключевых вопросах и понимать, что нам, возможно, придется прибегнуть к силовым методам, если иранцы не откажутся от программы по созданию ОМП.

Сейчас угрозы в сфере безопасности нарастают, но мы не должны терять надежду и утрачивать готовность действовать. Если один президент встал на погибельный путь, другой может спасти нас. Подходящий человек в Овальном кабинете способен восстановить мощь Америки, вернуть союзников, победить врагов и обеспечить нашу безопасность. Разумеется, это будет непросто. Возможности открыты, однако новому президенту придется принимать тяжелые решения в крайне сжатые сроки.

Как пишет публицист Чарльз Краутхаммер (Charles Krauthammer), мы живем «в поворотный момент истории». Чтобы провести нас через это испытание, президент должен находиться на должном уровне. Америке нужен лидер, который понимает, что стране необходимы вооруженные силы, не уступающие никому на планете — ни на суше, ни в воздухе, ни на море, ни в космосе, ни в киберпространстве. От этого зависят мир и безопасность во всем мире и наша свобода — и поэтому нам надо сделать разумный выбор.

Кроме того, на нас как на гражданах лежит еще одна обязанность — обязанность защищать наши идеалы и наши свободы, сохраняя нашу историю. Мы должны проследить за тем, чтобы наши дети знали, кто мы, что сделали и почему именно Америка должна защищать свободу.

Они должны знать о парнях, штурмовавших Пуэнт-дю-Ок, и о рейде Дулиттла, об атолле Мидуэй и об Иводзиме. Они должны помнить об отваге молодых американцев, сражавшихся с нацистами в Арденнах и с японцами на Окинаве. Они должны понимать, почему Америка была права, когда завершила войну, сбросив атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки, и гордиться благородством страны, создавшей доктрину Трумэна, план Маршалла, Берлинский воздушный мост и Организацию Североатлантического договора. Они должны осознавать кошмар Холокоста и знать, что значит «никогда больше».

Они должны не забывать о злобной и лживой империи, которой пришлось построить стену, чтобы ее граждане из нее не сбегали, — и о победе, которую одержал над ней свободный мир во главе с Америкой. Мы должны рассказать им о террористах, напавших на нас 11 сентября, об отваге пожарных и полицейских и героизме, проявленном пассажирами рейса 93. Они должны понимать, какой мир создаст воинствующий ислам, если мы его не остановим.

Они должны помнить о великих людях нашего прошлого — о Джордже Маршалле, Дуайте Эйзенхауэре, Гарри Трумэне и Рональде Рейгане. Мы должны объяснить им, чего нам стоила победа над злом в 20 веке и что потребуется для нее в 21-м. Мы должны убедить их в том, что отважные мужчины и женщины из наших вооруженных сил защищают нашу свободу — и свободу миллионов других людей.

Наши дети должны знать, что они — граждане исключительной страны, самой могущественной, доброй и благородной страны в истории человечества. Они должны знать, что они — наследники великого прошлого и великого долга. Простые американцы много раз совершали подвиги во имя свободы. Сейчас этот долг лег на наши плечи. Недаром, выступая на 40-ю годовщину высадки в Нормандии на пляже Омаха, президент Рейгана сказал: «Мы всегда будем помнить. Мы всегда будем гордиться. Мы всегда будем готовы — и поэтому всегда будем свободны».

Бывший вице-президент США г-н Чейни и г-жа Чейни — авторы книги «Исключительная страна: почему миру нужна сильная Америка» (Exceptional: Why the World Needs a Powerful America), на тексте которой основана эта статья. Книга выходит 1 сентября в издательстве Simon & Schuster’s Threshold Editions.

Оригинал публикации: Restoring American Exceptionalism
Опубликовано: 28/08/2015 16:13

http://inosmi.ru/world/20150902/230037180.html

0

2

Konstantinys2 написал(а):

Наши дети должны знать, что они — граждане исключительной страны, самой могущественной, доброй и благородной страны в истории человечества.

Вот это и есть вся Америка.

0

3

Почему саммит Обамы и Путина станет большой ошибкой ("The National Interest", США)
Том Николс (Tom Nichols)

23/09/2015

Должен ли президент Обама встретиться с президентом Владимиром Путиным, когда они оба приедут в Нью-Йорк на открытие Генеральной Ассамблеи ООН?

Напряжение между двумя странами нарастает в связи с прибытием российских вооруженных сил в Сирию, и Белый дом, по всей видимости, пока не решил, стоит ли президенту Обаме встретиться с российским лидером один на один, чтобы выработать совместную стратегию теперь, когда собственная внешняя политика Обамы в этом регионе потерпела фиаско.

Такой саммит станет ошибкой. В его проведении нет никакой необходимости, а встреча с Путиным, вероятнее всего, принесет больше проблем, чем решений. Нам пора уже отказаться от чисто американской уверенности в том, что личные встречи лидеров всегда приносят положительные результаты: саммиты не являются панацеей для решения самых разных проблем. У саммитов должна быть программа, включающая в себя по возможности достижимые цели, и обе стороны должны быть в равной степени заинтересованы в достижении этих целей. Кроме того, эти встречи должны основываться на взаимном уважении лидеров двух стран. Даже в период холодной войны саммиты считались встречами равных.

Саммит с Путиным в Нью-Йорке не будет отвечать ни одному из этих критериев. Лидерам США и России нечего обсуждать, кроме недовольства Белого дома миром, который отказывается играть по правилам его внешней политики. У России тоже нет никаких причин встречаться с лидером США: она отлично понимает, что именно она делает. (Смелые шаги Кремля нельзя назвать мудрой политикой, но все же это политика, что дает ему некоторое преимущество перед американцами.)

Кроме того, Владимир Путин, очевидно, ненавидит Барака Обаму. Зачем же предоставлять Путину еще одну возможность продемонстрировать его неприятие, и зачем давать Кремлю шанс в очередной раз продемонстрировать несостоятельность администрации Обамы? Мы не раз уже это видели. Еще одна встреча не изменит тот факт, что дипломатические отношения США с Россией полностью сошли на нет, и случилось это в результате провала «перезагрузки» отношений с Москвой.

Даже обсуждать возможность проведения саммита — это плохая затея. Такие дискуссии заставляют американцев выглядеть нуждающимися и потерянными. Путин в любом случае приедет в Нью-Йорк, поэтому публичные рассуждения о возможности проведения саммита дают российскому лидеру возможность решать, станет ли он встречаться с президентом США в его собственной стране. Для меня остается загадкой то, как этот Белый дом после семи лет работы может путаться в самых простых принципах публичной дипломатии. Подобно персонажу из фильма «Помни» (Memento), который не способен удерживать в памяти ничего дольше 15 минут, эта команда Белого дома как будто начинает каждый новый день с нуля, когда речь заходит о дипломатии.

Даже если президенты США и России встретятся, о чем они будут говорить? Неужели они будут сидеть вдвоем в комнате, и наш президент будет рассказывать Путину, как он расстроен тем, что Россия решила воспользоваться ситуацией, спровоцированной серией провалов внешней политики США? Два года назад Джон Шиндлер (John Schindler) и я предупреждали на страницах этого самого издания, что Россия обязательно заполнит на Ближнем Востоке тот вакуум, который создал Обама. Почему же теперь Путин должен выслушивать угрозы и жалобы Обамы на то, что американцам стоило предвидеть давным-давно?

Эта встреча — не просто потенциальная ошибка публичной дипломатии, в ней попросту нет никакой необходимости. Встреча между представителями этих двух держав уже происходит в другом месте: министр обороны США Эштон Картер (Ashton Carter) и министр обороны России Сергей Шойгу уже без лишнего шума наладили связь и начали обсуждать эти вопросы. Именно так все и должно быть. Пусть главы министерств обороны выработают конкретные предложения по ключевым пунктам — к примеру, «правила движения» в небе над Сирией — а затем доложат об этом лидерам своих стран. Президенты не должны лично встречаться, чтобы решать подобные вопросы.

Наконец, есть еще одна важная причина для прекращения всех разговоров о возможном саммите: Владимир Путин уже составил мнение о текущей администрации, и он не собирается его менять. Путин уже оценил характер Обамы и пришел к выводу, что этот человек не достоин его уважения. Иногда на саммитах лидеры узнают друг друга заново, с иной стороны, что помогает задать тон их последующей дискуссии. Но на этот раз такого не случится.

США не стоит слишком многого ожидать от Путина, и в этом по большей части виноваты мы сами. В течение многих лет администрация Обамы демонстрировала отсутствие компетентности и серьезности — не только посредством непоследовательной политики, но и посредством постоянных и необъяснимо глупых презентаций президента США в качестве себялюбивого и поверхностного человека. (Можно долго шутить по поводу фотографий Путина без рубашки, но по крайней мере он никогда и нигде не загуливал со штативом для селфи.) Такие трюки могут сработать только с теми людьми, которым Барак Обама уже нравится, однако в жестоком мире авторитарных лидеров, таких как лидеры России и Китая, они скорее свидетельствуют о том, что президент США — это не тот человек, которого стоит воспринимать всерьез. И эти режимы ведут себя соответственно — от захвата Украины до претензий на острова в Тихом океане.

Очередной саммит не поможет решить ни одну из этих проблем. Более того, еще одна встреча между холодными и расчетливыми профессионалами Кремля и дилетантами Белого дома может еще больше навредить тому, что осталось от репутации президента Обамы. Поэтому позвольте мне не просто призвать отказаться от обсуждения возможности проведения саммита, а сделать еще более радикальное предложение: давайте признаем, что в саммитах больше нет никакой необходимости, по крайней мере в саммитах с Россией, до прихода к власти новой администрации. И пусть это станет хорошим уроком для следующей администрации, будь то демократическая или республиканская, что авторитет — это сумма капитала, которая сокращается в результате даже самых незначительных расходов. Президент Обама полностью опустошил запасы этого ресурса, и нам не нужен еще один саммит, чтобы лишний раз в этом убедиться.

Том Николс — профессор по делам национальной безопасности Военно-морского колледжа США и адъюнкт-профессор Школы повышения квалификации Гарвардского университета.

Оригинал публикации: Why an Obama-Putin Summit Would Be a Big Mistake
Опубликовано: 22/09/2015 17:57

Читать далее: http://inosmi.ru/world/20150923/2304129 … z3mVRg9Pgg
Follow us: @inosmi on Twitter | InoSMI on Facebook

0

4

Замечательная статейка.
Политика США полная лжи, беспомощная против правды. Такого скулежа даже не припомню.

Константинус.
-------------------------------------------------------------------------------------
Опасная связь между Сирией и Украиной ("Politico", США)
В обеих странах Владимир Путин воспользовался боевыми действиями, чтобы заманить США в ловушку
Ээрик-Нийлес Кросс (Eerik-Niiles Kross), Молли Маккью (Molly K. McKew)

24/09/2015

Несмотря на все заявления Владимира Путина, США до сих пор решительно отказываются поверить в то, что Россия вступила в новую холодную войну — и что США в ней пока проигрывают. Россия агрессивно продвигает свою концепцию там, где не хватает сильного руководства США. Кажется, что за последние несколько недель министр иностранных дел России Сергей Лавров побывал во всех уголках мира, несколько раз встретился со своим коллегой из США, а также с другими коллегами в регионе, убеждая их в том, что Россия остается убежденной сторонницей мира и стабильности теперь, когда Запад переживает кризис.

Многие эксперты, придерживающиеся самых разных взглядов, предупреждают о том, что сотрудничество с Россией в решении сирийского кризиса может обернуться катастрофическими последствиями для США. Однако слишком многие американцы до сих пор не понимают, насколько тесно связаны эти два крупных конфликта, и им еще только предстоит столкнуться с реальностью того, что Сирия и Украина представляют собой части единой миссии России, заключающейся в разрушении той архитектуры Запада, которая сложилась после окончания Второй мировой войны. Чтобы достичь этой цели, Россия ведет политику, направленную на разрушение и дестабилизацию — на Украине и на Ближнем Востоке — при этом вынуждая Запад искать партнерских отношений с Россией, чтобы «урегулировать» те кризисы, которые она спровоцировала.

В настоящий момент Москва, готовящаяся начать военную кампанию в Сирии, хочет, чтобы США присоединились к возглавляемой Россией коалиции против Исламского государства и согласились на восстановление позиций Башара аль-Асада — в противном случае им угрожает прямой конфликт с Россией на Ближнем Востоке. На самом деле большая часть зенитных установок и другого российского оружия, перебрасываемого в Сирию в настоящее время, гораздо лучше подходит для того, чтобы сбивать американские беспилотники и другую технику, а вовсе не ту технику, которой обладает ИГИЛ.

Таким образом, предлагаемая Россией коалиция является не чем иным, как умело сконструированной ловушкой для Белого дома и Европы. Россия спровоцировала конфликт на Украине. Ее военная поддержка режима Асада подпитывает кровавую гражданскую войну и миграционный кризис. Действия России во многом способствовали появлению Исламского госудасртва — самой богатой, хорошо вооруженной террористической сети в новейшей истории.

Понять, как Москве удалось создать ситуацию ложного выбора между принятием России в качестве главной силы в ее «сфере влияния» и эскалацией конфликта, необходимо для того, чтобы осознать неприемлемость обоих вариантов.

***

Политические аналитики часто спорят о том, руководствуется ли Кремль в своей внешней политике какой-то глобальной стратегией или же он действует на тактическом уровне. Однако ответ на этот вопрос не имеет никакого значения. Не нужно никакого генерального плана, если процесс принятия решений подчинен одной стратегической цели: сделать из США врага и заставить США выглядеть слабыми. Кремль действовал решительно и гибко попытках занять позицию силы — на Ближнем Востоке и в Европе — тогда как внимание США было ослабленным и рассеянным.

Когда в Сирии начались гражданские протесты против режима Асада, лидеры протестующих надеялись на поддержку Запада. Запад не слишком торопился предоставлять им эту поддержку, хотя он с самого начала призывал Асада покинуть президентский пост, а Россия тем временем — стремясь защитить свой военный плацдарм в Средиземном море и на южной границе с НАТО — быстро выступила против политики США и начала обеспечивать Асада оружием, военными советниками, политической поддержкой и разведданными. После того как в августе 2013 года сирийский режим применил химическое оружие против повстанцев и мирных граждан, Россия заключила соглашение с США, чтобы защитить Асада от внешнего военного вмешательства.

Поддержка России привела к тому, что гражданская война в Сирии длится уже несколько лет, неся с собой огромные разрушения и людские потери. Однако поставки оружия стали не единственным способом, при помощи которого Россия рассчитывает спасти своего главного союзника в регионе. Россия также принимает участие в создании еще одного двигателя терроризма, чтобы открыть второй фронт в сирийской войне.

К тому времени, когда было подписано соглашение по химическому оружию, характер войны в Сирии изменился. Еще до Олимпийских игр в Сочи — когда Россия выступала с предупреждениями о возможных атаках со стороны северокавказских экстремистов и перебрасывала в регион военную технику и персонал для захвата Крыма — ходили слухи, теперь уже подтвержденные российскими журналистами, что Россия активно экспортирует боевиков с Северного Кавказа в Сирию. Елена Милашина из «Новой газеты» рассказала — и подтвердила свой рассказ документами — о том, как с 2011 года ФСБ налаживала безопасные маршруты, по которым боевики с Северного Кавказа могли добраться через Турцию в Сирию. Офицеры ФСБ на местах, иногда с помощью местных посредников или лидеров общин, убеждали и помогали джихадистам уезжать из России, чтобы сражаться на Ближнем Востоке, зачастую даже обеспечивая этих людей необходимыми документами.

По всей видимости, офицерам ФСБ не составляло особого труда убеждать начинающих джихадистов в необходимости покинуть Россию: оправляйтесь воевать в пустыню за безграничные богатства и славу, или оставайтесь в России, где сотрудники служб безопасности могут в любой момент вас убить.

Многие боевики действительно уехали из России. В конце 2012 года в Сирии начали появляться русскоязычные джихадисты. По данным местных разведывательных служб, которые пристально следили за их передвижениями и деятельностью, именно русскоязычные джихадисты договорились об объединении Исламского государства в Сирии и Ираке, создав, таким образом, эту террористическую сеть в ее нынешнем варианте.

Внезапно война в Сирии стала чрезвычайно «запутанной» для американских политиков, которые хотели лишь положить ей конец и добиться ухода Асада. В ней были «хорошие повстанцы» и «плохие повстанцы», и США никак не могли решить, чью сторону им принять. Такая тактика очень напоминает ту нерегулярную войну, которую Россия ведет на Украине.

В тот момент центр войны сместился с Асада и Сирии в Ирак. Западный фронт ИГИЛ возглавляли русскоязычные боевики, а на востоке инициативу в свои руки взяли суннитские военные офицеры прошедшие советско-российскую подготовку в период правления Саддама Хусейна. С самого начала все их действия четко координировались. Силы курдов докладывали о том, что на секретных пунктах в пустыне находятся русские оперативники.

Между тем, в России джихад на Северном Кавказе постепенно сворачивался. В 2014 году Россия захватила и аннексировала Крым. В той информационной войне, которую ведет Россия, Асад изображается борцом с терроризмом, а Россия и Иран ему в этом помогают. Эта версия событий на Ближнем Востоке является главным инструментом для отвлечения внимания от войны на Украине.

Война на Донбассе пока затихла, и, вероятнее всего, так все и будет продолжаться до тех пор, пока 28 сентября Путин не выступит на Генеральной Ассамблее ООН со своей первой речью за 10 лет. Это тоже является частью его стратегии, призванной заставить Белый дом Обамы поддержать действия России в Сирии. Путин будет говорить об Украине и войне с терроризмом, а в это время Россия продолжит перебрасывать в Сирию свою технику и военных, многие из которых прибудут туда прямо из Севастополя. Сирийские беженцы наводнили Европу, спровоцировав там политический кризис. Многие европейские лидеры не раз заявляли, что Россия должна стать одной из сторон процесса поисков мирного решения в Сирии — несмотря на тот хаос, который она сознательно спровоцировала на Украине.

Именно этого Россия и хочет. «Перезагрузка» в мировых масштабах: становитесь партнерами России в решении кризисов, которые она спровоцировала, и не обращайте внимания на ее преступления.

Стратегия России включала в себя усиление влияния других отрицательных игроков. Россия добилась того, что США заключили соглашение с Ираном по его ядерной программе, и Россия тоже извлечет выгоду из этого договора в коммерческом и финансовом смыслах, а также в смысле укрепления позиций ее союзника в регионе. Одновременно с этим Россия воспользовалась недовольством региональных суннитских сил, чтобы наладить отношения с традиционными американскими партнерами: она укрепила сотрудничество с Египтом в сфере экономики, обороны и ядерной энергетики, она вела переговоры по ядерному соглашению с Иорданией и координировала энергетическую политику с Саудовской Аравией.

Сейчас Россия настаивает на создании антитеррористической коалиции, чтобы реабилитировать Асада, подорвать позиции США в Сирии, возможн, добиться снятия санкций, введенных против нее в связи с ее действиями на Украине, и добиться положения регионального лидера. В качестве бонуса Владимир Путин может положить конец еще одному ненавистному демократическому восстанию, уничтожив стремление сирийского народа к свободе. В глазах Москвы это станет победой над США.

На Украине и в Сирии Россия создала хаос, чтобы стать центром всех политических решений США на Ближнем Востоке и в Европе. Поскольку внешняя политика США лишена сильного руководства, Кремль успешно манипулировал нерешительным и незаинтересованным американским президентом, заставляя его соглашаться на требования Москвы.

В наилучшем сценарии Кремля США и Россия становятся союзниками, убив чеченских джихадистов и укрепив позиции Асада, а Москва получает новую возможность продолжить свои попытки дестабилизировать киевское правительство. Посредством угроз она внушает Белому дому, что единственной альтернативой партнерству станет следование разным стратегиям в вопросах сирийского конфликта и борьбы с ИГИЛ, что в свою очередь может обернуться непосредственным конфликтом.

Именно такого результата Путин добивается со времени войны в Грузии в 2008 году: он стремится заставить США отказаться от прямой конфронтации, укрепив, таким образом, концепцию исключительности России, которую он так навязчиво продвигал, призывая к аннексии Крыма. И после весьма вялой и половинчатой реакции со стороны США на два конфликта, которые подпитываются российскими деньгами и военной поддержкой, Путин уверен, что Обама не станет рисковать и ввязываться даже в опосредованную конфронтацию с Москвой. Теперь, когда до конца президентского срока Обамы остался всего один год, он считает, что пришло время действовать.

***

Создание двигателя терроризма ради того, чтобы спасти Асада и отвлечь внимание от войны на Украине, — это опасная игра, однако Россия ведет вычисления рисков и выгоды иначе, чем США. Возможно, ИГИЛ является гораздо более взрывоопасной группировкой, чем «зеленые человечки», которых Москва отправила в Крым и на восток Украины без каких-либо опознавательных знаков, однако потенциальный приз гораздо больше: России не нужно будет бросать вызов принципу о коллективной обороне НАТО, сформулированному в Статье 5, если она сможет нейтрализовать США. Это повлияет на исход конфликта на Украине и вдоль ее российских границ в Европе, поставит страны Балтии под еще большую угрозу и уничтожит будущее НАТО.

США не смогли разработать эффективные меры для того, чтобы положить конец конфликтам на Украине и в Сирии и остановить рост ИГИЛ, и теперь под угрозой оказалось множество государств. Вероятнее всего, президент, который придет в Белый дом после Обамы, будет вынужден работать в мире, где интересы США отодвинуты на второй план и дискредитированы и где сама архитектура безопасности Запада находится под угрозой. Без тех структур, на которые мы опирались в вопросах обеспечения мира и стабильности со времен окончания Второй мировой войны, защита себя и собственных интересов будет обходиться США гораздо дороже и станет гораздо более опасной задачей. Однако нынешний президент США все еще может начать действовать, чтобы оградить мир от манипуляций альянса тиранов.

Россия выстроила опасную геополитическую ловушку для США. Чтобы из нее выбраться, Америке необходимо разработать адекватную политику и перестать допускать двоякое толкование действий России на Украине и в Сирии. И этой политической линии необходимо следовать неуклонно, вместо того чтобы пересматривать ее каждый раз, когда Россия придумывает новый способ нас запугать. Нужно обеспечить Украину оборонительными вооружениями и поддержкой со стороны разведывательных служб, нужно снова начать активно действовать на Ближнем Востоке и перестать извиняться за Ирак, нужно противостоять России на Ближнем Востоке и во всем мире. Ответ на кризисы на Украине и в Сирии, на миграционный кризис и угрозу со стороны ИГИЛ, кроется в признании центральной роли России в этих конфликтах и в готовности взять на себя функцию лидера в выходе из них.

Оригинал публикации: The Dangerous Link Between Syria and Ukraine
Опубликовано: 22/09/2015 18:42

Читать далее: http://inosmi.ru/politic/20150924/23043 … z3mdfaTjSo
Follow us: @inosmi on Twitter | InoSMI on Facebook

0

5

Konstantinys2 написал(а):

Политика США полная лжи, беспомощная против правды. Такого скулежа даже не припомню.

Да это военные структуры рыдают, чтобы денег побольше получить.)))

0

6

Мир не по-американски ("Foreign Policy", США)
Почему Америка, проявляющая меньше активности, является благом для мира и для нее самой
Стивен Уолт (STEPHEN M. WALT)

27/10/2015

Каков на сегодня главный вызов, брошенный американскому искусству государственного управления? Добиться содержательного международного соглашения по климатическим изменениям? Противостоять усилению Китая? Сдержать «Исламское государство»? Убедить Владимира Путина остудить авиационные двигатели и свой пыл? Заставить Иран выполнять условия ядерного соглашения и прекратить безобразия на Ближнем Востоке?

Все это очень серьезные проблемы, однако перед США стоит еще более масштабный вызов. Америка должна решить, как ей уйти с тех порочных стратегических позиций, которые она заняла после победы в холодной войне и особенно после 11 сентября. Но при этом ей необходимо убедить своих союзников и противников, что Соединенные Штаты по-прежнему являются той силой, с которой надо считаться в важных областях.

Сегодня многие думают, что Америка перешла к отступлению, и полагают, что ее нежелание использовать силу подстрекает враждебные державы к эксплуатации мнимой американской слабости. Кажется, что такая обеспокоенность стала догматом веры для республиканских кандидатов в президенты и для нераскаявшихся неоконсерваторов. Но есть немало ученых мужей, американских союзников и даже демократов типа Хиллари Клинтон, которые думают, что Барак Обама в своем стремлении «не натворить глупостей» зашел слишком далеко.

С одной стороны, идея о том, что Обама проводит беззубую внешнюю политику, - это глупость. А то обстоятельство, что в эту глупость верят люди, показывает, в какой степени постоянные военные авантюры стали для нашего внешнеполитического истэблишмента нормой, а не исключением. Как напомнил нам на прошлой неделе Дэниел Ларисон (Daniel Larison), это тот самый президент, который пошел на эскалацию американских военных действий в Афганистане, стал шире использовать беспилотники и заказные убийства в целом ряде стран, осуществил злополучную смену режима в Ливии, применял кибернетическое оружие против Ирана, а сегодня настойчиво противодействует китайской мощи в Азии.

С другой стороны, беспокойство по поводу американской сдержанности основано на хорошо знакомых доводах о том, что активное применение американской силы чрезвычайно важно для поддержания мира и некоего подобия мирового порядка. Вмешательство Америки стало позитивным фактором в целом ряде случаев и мест; но такое представление о золотом веке Pax Americana (который начался предположительно в конце Второй мировой войны, а закончился с избранием Обамы) в определенной степени зиждется на сентиментальной ностальгии. «Глобальное лидерство» США не предотвратило войну в Корее (которая унесла примерно три миллиона жизней) и не помешало многочисленным войнам на Ближнем Востоке (в 1956, 1967, 1969-70 и 1973 годах). Соединенные Штаты почти десять лет вели масштабную войну во Вьетнаме, на которой погибло почти два миллиона человек, причем многие непосредственно в результате американских действий. Ирано-иракская война 1980-1988 годов привела к гибели миллиона человек с лишним, но Вашингтон ничего не сделал, чтобы ее остановить. Он даже тайно поддерживал Саддама Хусейна, хотя знал, что тот применял химическое оружие. Американское превосходство и «лидерство» не остановило геноцид в Руанде и крупную войну в центральной Африке. И конечно же, это мы начали последний виток военных действий на Ближнем Востоке, осуществив в 2003 году вторжение в Ирак. И чем меньше говорится об американских интервенциях в Латинской и Центральной Америке, тем лучше.

Короче говоря, история последних нескольких десятилетий как ушатом холодной воды остужает пламенные заявления о том, что активное применение американской силы - это всегда надежное средство для обеспечения мира и спокойствия. Спросите иракцев, ливийцев и йеменцев, и у вас может сложиться иное мнение об американской мощи, отличающееся от того, что вы обычно слышите в Вашингтоне.

И наконец, утверждение о том, что Обама протрубил отход и подорвал существующий мировой порядок, предполагает, что миру было бы лучше в том случае, если бы он продолжал унаследованную от предшественника глупую политику. То, что критики называют отступлением, это на самом деле здравая попытка привести американские обязательства и действия в соответствие с интересами и ресурсами, имеющимися у США. Вместо того, чтобы разбазаривать деньги и жить идеалистическими фантазиями, более разумная внешняя политика в первую очередь сосредоточена на соблюдении жизненно важных интересов и на недопущении ненужных тягот и лишений.

Уолтер Липпман (Walter Lippmann) и Джеймс Чейс (James Chace) назвали эту идею «состоятельностью» и увидели в ней важнейшую составную часть успеха во внешней политике. В большинстве случаев, если положить конец дорогостоящим и глупым обязательствам, это приводит к укреплению стратегического положения страны, а в итоге повышает степень доверия к ней, потому что у нее остается больше ресурсов для защиты тех интересов, которые для нее по-настоящему важны. Вспомните, что Соединенные Штаты проиграли войну во Вьетнаме, но 14 лет спустя распалась не Америка, а Советский Союз.

Как я отмечал на прошлой неделе, Обама был прав, когда попытался ликвидировать порочные позиции, унаследованные им у Джорджа Буша. Его ошибка состояла в том, что он делал вид, будто отсрочка с выводом войск даст лучший результат. Вопреки современной мифологии Великой старой партии, усиление группировки войск в Ираке не сработало, потому что такими методами не удалось достичь истинного политического примирения между противоборствующими группировками этой страны. Как бы ни пыталась администрация Обамы показать обратное, наращивание группировки войск в Афганистане в 2009 году тоже не сработало. Таким образом, заявление Обамы, что тысячи американских военнослужащих останутся в Афганистане до тех пор, пока он не покинет президентский пост, это признание прежних провалов и очевидная попытка сделать так, чтобы час расплаты наступил, когда у руля будет кто-то другой.

Критики мнимой американской пассивности также полагают, что мир послушно построится в шеренгу, если Вашингтон проявит решимость, сбросит пару бомб и вооружит кучку повстанцев. Но нет никаких оснований полагать, что активные американские действия в Сирии в 2011 году убедили бы Путина оставить Украину в покое или прекратить поддержку Асада. Украина имеет для России (но не для нас) жизненно важный интерес, а ее географическая близость к Москве дает Кремлю массу возможностей для эскалации, которые у нас отсутствуют. Если бы Соединенные Штаты активно вмешались в сирийские события (и застряли в очередной трясине), у России появилось бы еще больше свободы действий для решения проблем на своих границах.

Короче говоря, учитывая положение США на 2008 год, а также то, что они не сталкиваются ни с какими серьезными и/или непосредственными угрозами, период стратегической регулировки можно назвать вполне ожидаемым. Но как выяснил Обама, осуществление такой регулировки - это весьма коварный процесс. Когда у великой державы слишком много обязательств и задач, как она может выпутаться из дорогостоящих хитросплетений, не создав при этом впечатление робкой, нерешительной и никому не нужной страны?

Первое и главное: для разумного ухода и отказа от обязательств требуется четкое понимание жизненно важных интересов и эффективная кампания по объяснению этих интересов остальным. Научные исследования по таким вопросам, как репутация, авторитет и доверие, показывают, что другие страны судят о надежности обязательств не по прежним поступкам рассматриваемого государства и не по его действиям в ином контексте. Нет, они задаются вопросом о том, в интересах ли данной страны выполнять сегодня те или иные обязательства. Если Соединенные Штаты откажутся действовать в тех областях, которые не представляют для них большой ценности, то это практически ничего не скажет другим странам о том, как Америка будет действовать в вопросах, имеющих для нее большее стратегическое значение. Вот наглядный и совершенно очевидный пример. Отказ от вмешательства на Украине и в Сирии вряд ли означает, что Соединенные Штаты никак не отреагируют на прямое нападение на собственную территорию или на давнего союзника, расположенного в важном географическом районе.

Соответственно, если администрация хочет ликвидировать глупые обязательства своей страны, она должна объяснить, почему данные обязательства не являются жизненно важными, и почему безопасность США только окрепнет, если отказаться от них и идти дальше. Сказать об этом в одной речи или на одной пресс-конференции будет недостаточно. Предстоящие действия по отказу от обязательств надо объяснять снова и снова, делая это логично, последовательно и убедительно. Обама со своей командой не сумел сделать этот важнейший шаг. Вместо объяснений о том, почему Афганистан не представляет жизненно важных интересов для США, и почему, оставаясь там, мы ослабим долговременные позиции Америки, Обама поверил в «миф о безопасной зоне» и использовал его в качестве оправдания для наращивания группировки в 2009 году. Когда он сделал это, уйти из Афганистана стало почти невозможно, пока не будет разгромлен «Талибан». Поэтому Обама застрял там и по сей день не может оттуда выбраться.

Аналогичным образом Обама, рассказывая о скрытых опасностях, таящихся в военной интервенции в Сирии (это поможет джихадистам, это создаст очередное несостоятельное государство и т. д.), не сумел доходчиво объяснить, что американских интересов в этой стране мало, и что вмешательство приведет к ужасным людским потерям. Он также поддался на зверскую провокацию в политическом театре (когда ИГИЛ обезглавил двоих американских журналистов) и позволил втянуть себя в плохо продуманную кампанию по «ослаблению и уничтожению» ИГИЛ, хотя данная группировка не представляет серьезной угрозы для США, и бороться с ней должны в основном местные силы, у которых на карту поставлено намного больше.

Для осуществления стратегической регулировки также требуется сугубо практичный подход к союзникам и зависимым государствам. Среди прочего надо учитывать, что падение одного ненадежного союзника окажет целительное воздействие на остальных. Конечно, американские сателлиты будут волноваться всякий раз, когда США приводят в соответствие свою международную политику и оперативно-стратегические планы, и непременно станут выступать с мрачными предостережениями о снижении авторитета Америки. Это проверенный способ выманить у простака дополнительную поддержку. Но надо помнить следующее. Авторитет и доверие - это не очень серьезная проблема, когда заинтересованность Америки в защите союзника очевидна (например, защита Европы в годы холодной войны). Сомнения возникают лишь тогда, когда не до конца понятно, почему следует выполнять то или иное обязательство. А одержимость Америки собственным авторитетом и доверием к себе сама по себе является признаком того, что Вашингтон пообещал защищать множество государств, чья стратегическая ценность для него в лучшем случае незначительна.

С точки зрения здравого эгоизма отказаться от ненужных обязательств, а также от ненадежных, неблагодарных и неэффективных союзников - это хороший способ воодушевить остальных. Например, если бы Соединенные Штаты в 2009 году бросили на произвол судьбы бывшего афганского президента Хамида Карзая, это стало бы четким сигналом для других клиентских государств о том, что Америка не намерена вечно поддерживать коррумпированных, некомпетентных и неблагодарных иностранных руководителей. Это стало бы напоминанием остальным государствам, что Вашингтон не занимается благотворительностью, что его поддержка не является безоговорочной или бесконечной, и что прежде всего он предпочитает помогать победителям. Такая политика не вызовет волну дезертирства и бегства среди союзников (к кому им бежать?), но заставит оставшихся под нашей защитой делать гораздо больше, чтобы мы были довольны.

Центральная цель внешней политики США — обеспечивать американцам все более прочную безопасность и благополучие, а также оберегать политические ценности внутри страны. Где это возможно, мы также должны с подобающей скромностью способствовать тому, чтобы и остальные тоже принимали эти ценности. С учетом характера современного мира, эти цели требуют определенной меры участия и содействия Америки, а также сохранения американского военного и экономического потенциала. В редких случаях они могут потребовать решительных военных действий. Но эти цели не требуют, чтобы Соединенные Штаты несли издержки или какое-то бремя, и уж точно они не обязывают нас вкладывать дополнительные ресурсы в конфликты, которые для нас не имеют никакого значения, и в которых мы вряд ли победим. Можно подумать, что все это самоочевидно, однако ни республиканцы, ни демократы не могут себе представить такой мир, в котором роль Америки будет немного меньше, но намного успешнее.

Оригинал публикации: Lax Americana
Опубликовано: 25/10/2015 17:09

http://inosmi.ru/world/20151027/231031660.html

0

7

The Washington Times, США

Прием Дэви Крокетта для Путина
27.01.2016
Джед Бэббин (Jed Babbin)

Соперничество между великими державами происходит на мировой арене и осуществляется не только посредством войн, но и сотней других способов. Существует непрерывный процесс поиска уязвимостей у других народов с целью их использования любыми тайными и явными средствами, которые окажутся наиболее выгодными. Ученик Петра I и своих советских предшественников Путин хорошо это понимает. А президент Обама, видимо, не очень.

Когда Путин послал свои войска без опознавательных знаков на захват Крыма и (впоследствии) Украины, мы не приняли даже элементарных мер противодействия, отказавшись поставлять украинцам противотанковые ракеты, хотя они умоляли нас об этом. Когда Путин послал своих военных и авиацию на защиту террористического режима Башара Асада в Сирии, мы ничего ему не противопоставили. Сейчас, судя по развернутой в российских СМИ пропагандистской кампании, следующей в списке целей может стать Белоруссия.

Путин, как многие российские и советские лидеры до него, задачей всей своей жизни сделал создание нестабильности и хаоса везде, где только ощущается американское влияние. Но его успех на сегодня объясняется двумя факторами: безалаберностью Обамы и партнерством России и Ирана.

У Путина много уязвимых мест, но два выделяются особо: российская экономика и его собственное эго.

Возьмем Сирию. На прошлой неделе председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал Джо Данфорд сказал, что российской авиации удалось стабилизировать режим Асада. Это значит, что сирийская гражданская война закончилась. Боевые действия будут продолжаться еще долго, но Асад останется у власти, несмотря на активные попытки Саудовской Аравии свергнуть его режим.

А мы остались в стороне. Сирия просто не заметила печально известное заявление Обамы о «красной линии», сделанное им в 2012 году. Хотя он предупредил Багдад о недопустимости дальнейшего использования химического оружия, сирийский режим продолжал применять его против собственного народа. И Обама не предпринял никаких действий. В прошлом году, когда Россия направила свою авиацию на защиту Асада, Обама снова не предпринял никаких действий. Он ничего не сделал и тогда, когда в Сирию прибыли иранские войска и боевые самолеты, чтобы поддержать действия русских.

Путину все эти действия вряд ли по карману. В январе российский министр финансов Антон Силуанов сказал, что нефть должна стоить 70 долларов за баррель, чтобы Россия могла сбалансировать свой бюджет. Недавно из-за перенасыщения рынка нефти цена на нее упала ниже 30 долларов за баррель и, видимо, упадет еще больше, когда со своими поставками на рынок выйдет освободившийся от санкций Иран.

В результате рубль на прошлой неделе упал еще ниже, и курс составил 80 рублей за доллар.

Когда Россия захватила Крымский полуостров и начала агрессию против Украины, Европа ввела против нее слабые санкции. Больше она ничего не будет делать, опасаясь, что Москва перекроет ей газ. Этот страх необоснован, потому что потребность в таких поставках у русских сильнее, чем страх перед санкциями. А поэтому у нас появляются неплохие возможности.

Среди того, что мы можем и должны сделать (но не хотим), есть такая мера, как продажа тех запасов российской валюты, которые у нас имеются. Россия в ответ может начать сбрасывать доллары, однако мы нанесем удар по рублю в опасный для него момент, и он значительно подешевеет. Если сделать это должным образом (президент произнесет несколько сильных речей, обвинив в наших действиях Путина), его солидная популярность в России может начать снижаться.

А еще мы можем быстро ускорить поставки американского газа странам НАТО (но не захотим этого делать, пока Обама сидит в Белом доме), снизив тем самым их зависимость от российского газа. Это будет чисто коммерческая операция, призванная сбить цену на газ из России. По некоторым оценкам, это может дать европейцам экономию в 20 миллиардов долларов за год. И это окажет соответствующее давление на российскую экономику.

Этими экономическими приемами мы не остановим путинские авантюры в разных частях мира, но они ему дорого обойдутся. Его популярность в стране понизится, а его желание продолжать свои махинации ослабнет.

Самолюбие Путина — это более сложная мишень, потому что имидж сильного человека он сделал главным элементом своего самовластия, разъезжая без рубашки на лошади и фотографируясь на тренировках. В великих державах равного ему лидера просто нет.

Нам не нужен президент, который победит Путина в армрестлинге. Но нам нужен такой президент, который, подобно Дэви Крокетту, сумеет своей улыбкой повергнуть наземь злого русского медведя.

На практике это означает, что Америка нуждается в президенте, способном вновь сблизить ее с союзниками, которых Обама всячески избегает. Вооруженные силы НАТО, за исключением американских, — это пустышка. Авиационная кампания Франции против «Исламского государства», подстегнутая терактами в Париже, продлится недолго, потому что французам не хватит для этого сил (хотя французский президент Олланд настаивает, что она не закончится, пока ИГИЛ не будет уничтожен). Но несмотря на это, Франция не станет увеличивать свои военные расходы.

Лидер Лейбористской партии Британии Джереми Корбин недавно заявил, что британские атомные субмарины должны остаться в строю, дабы сохранились рабочие места на верфях. Однако он сказал, что ядерные боезаряды с них надо снять.

Эмиграция миллиона с лишним человек с Ближнего Востока в радикально мультикультурную Германию и другие страны ЕС не прекращается, однако европейцы не могут договориться даже о том, как защитить свои внешние границы.

Урегулировать эти проблемы быстро невозможно (а проблеме Корбина вообще ничего не поможет). Но сильный американский президент мог бы добиться возобновления сотрудничества с союзниками для защиты наших общих интересов, выступив против Путина и его окружения. Это было бы равноценно той улыбке, которая сразит наповал опасного медведя.

Джед Бэббин был помощником заместителя министра обороны в администрации Джорджа Буша. Он работает старшим научным сотрудником в Лондонском центре политических исследований (London Center for Policy Research) и является автором пяти книг.

Оригинал публикации: The Davy Crockett solution to Putin
Опубликовано 27/01/2016 10:27
http://inosmi.ru/politic/20160127/235184334.html
----------------------------------------------------------------
Всего два слова.

Бедный, бедный ДЖЕД, не слушается тебя Обама понимаешь!
Ты давай, принимай меры к нему, воздействуй!
Ни в грош не ставит!
Не хорошо, не правильно это ДЖЕДА блин БЭББИНА не слышать!

Константинус.

0

8

Salon, США

Империя на закате
Почти 30 лет проработав в ЦРУ, Рэй Макговерн стал правдолюбцем. В ходе обширного интервью с корреспондентом Salon он поделился своими мыслями и секретами о государстве внутри государства и о наших внешнеполитических кошмарах. «Умные люди знают, что империя на закате», — говорит он.
09.02.2016

Патрик Смит (PATRICK L. SMITH)
Обозреватель Salon по вопросам внешней политики

Впервые я услышал Рэя Макговерна, когда ехал по сельской дороге, что тянется среди холмов Новой Англии. Это было в конце 2013 года, когда беззаветно преданный своему делу Дэвид Барсамян (David Barsamian) передал в эфир одно из выступления Макговерна на «Альтернативном радио». Прием в горах был неуверенный, поэтому я остановился на обочине и целый час слушал этого человека, наблюдая за ползущими по небу осенними облаками. Макговерн выступал в методистской церкви в Сиэтле. Я был восхищен.

Какое это редкое наслаждение в нашей незаменимой и исключительной стране — послушать человека, который думает, говорит и действует по совести и убеждению. Более того, как раз на эти темы Макговерн и говорил три года назад: о необходимости глубоко думать, прислушиваться к своему внутреннему голосу, совершать правильные поступки, не задумываясь об успехе или неудаче, о победе или поражении в жизни. Так или иначе, эти темы красной нитью проходят через все, что он говорит, в чем я убедился впоследствии. Макговерн в вашингтонской церкви ведет курс, который он озаглавил так: «Высокая нравственность разоблачительства».

Родившись в 1939 году в Бронксе, получив образование в Фордхемском университете (а затем в Джорджтауне и Гарварде), Макговерн пришел на работу в Центральное разведывательное управление во времена администрации Кеннеди, когда еще можно было думать, что здравый, непредвзятый анализ в Лэнгли является силой добра. Короче говоря (как любит выражаться Макговерн), он ушел из ЦРУ 27 лет спустя, когда планка опустилась, и учредил организацию «Ветераны разведки за здравомыслие» (Veteran Intelligence Professionals for Sanity) и общество имени Сэма Адамса «За честность и чистоту в разведке» (Sam Adams Associates for Integrity in Intelligence). Сэм Адамс — один из бывших коллег Макговерна и разоблачитель, поплатившийся на свою деятельность. Незадолго до своего выступления Макговерн отправился в Москву, чтобы вручить премию Сэма Адамса уехавшему из США Эдварду Сноудену. Уж такова его среда обитания: в свои 76 лет бывший шпион живет среди правдолюбов.

После многомесячных попыток встретиться с Макговерном, я наконец добрался до него в Москве в конце прошлого года. Мы приехали туда на конференцию по трансграничным СМИ и глобальной политике, организованную российским аналогом British Broadcasting компанией RT. Место встречи оказалось как нельзя кстати: Макговерн занимается Россией с тех пор, как получил диплом Фордхема. Естественно, во время беседы мы много говорили о России, а также об американской политике, о государстве в государстве, о Сирии и о многих других вещах.

Как увидят читатели, Макговерн отзывчив и дружелюбен до фамильярности, но под маской внешней простоты и незамысловатой речи скрывается впечатляющая эрудированность этого человека. Он лингвист, хорошо владеющий несколькими языками. Он глубоко знает историю, как новейшую, так и более отдаленную во времени. Он приверженец экуменической католической церкви, а его политические взгляды определяются такой экзотической вещью как конституция. По мнению Макговерна, этот документ имеет все меньше и меньше отношения к тому, что мы делаем, и как мы живем. От людей его ума, эрудиции и образования я очень редко слышал бранные слова по поводу курса нашей нации, какие Макговерн произносил регулярно. Но их я употреблять не буду.

Мы долго беседовали с Макговерном, сидя в гостиной отеля «Метрополь», где после революции 1917 года пару лет размещалось большевистское правительство. Ниже приводится первая из двух частей нашего разговора.

В речи, которая со временем заставила меня встретиться с вами, вы говорили о Кеннане [Джордж Кеннан — известный дипломат и ученый из Принстона] как о своем бывшем герое. Но затем вы дали понять, что изменили свою точку зрения, совершив нечто сродни предательству. Вы отметили это весьма примечательной цитатой: «Мы больше не можем себе позволить такую роскошь как альтруизм и всемирная благотворительность….Недалек тот день, когда нам придется оперировать понятиями грубой силы».

Что вы можете сказать о Кеннане как о герое и о том, как с годами вы поменяли свое мнение? Объясняет ли приведенная вами цитата сегодняшние американские действия за рубежом?

— То уважение, которое я питал к Кеннану, появилось из его ранних книг и, конечно же, из тех материалов, которые он писал в Москве, где им и были изобретены главные моменты политики сдерживания. Мне тогда казалось, что Советский Союз расширяет зону своего контроля не только в Восточной Европе, но и в других местах. Я думал, что он прав, объясняя, как вести дела с русскими. Будучи в 70-х годах руководителем отделения ЦРУ по советской внешней политике, я придерживался именно таких представлений о Советском Союзе. Меня всегда поражал его дар предвидения. Я думал: «Вот это да, мы говорим о 1947 годе [когда Кеннан опубликовал свою знаменитую статью в Foreign Affairs под заголовком „Истоки советского поведения“], а сейчас на дворе 1977-й. И все равно, этот материал прекрасно объясняет, почему эти люди так себя ведут».

В то же время, я с уважением относился к российской истории, изучая ее. Свою магистерскую диссертацию я написал на тему российских исследований, поэтому я знал не только язык, но и в определенной мере историю. Это были отношения любви/ненависти. Я узнал русский народ и проникся к нему уважением, поняв, что он очень похож на американский. Когда я был в Москве, случалось такое, что заблудившись, я спрашивал дорогу, и они провожали меня, садясь со мной в автобус! Представляете? Поэтому у меня вызывало мучение то, что стало с их руководителями.

Я начинал смутно понимать, почему у них возникла такая естественная реакция на действия президента Трумэна и его преемников. Я думаю, мы могли — и можем — сделать гораздо больше для понимания чувств русских, которым кажется, что они находятся в окружении. Ну, это мягко говоря.

Если вам что-то известно об истории России, вы знаете, что это очень печальная история. Она началась на тысячелетие позднее других историй! Люди не знают, что у славянских народов, появившихся в Киеве, вокруг него и на территории современной Белоруссии, до 9-го века нашей эры не было письменности!

Удивительно. А устная словесность у них была?

— У них была устная словесность. «Слово о полку Игореве» — одна из главных эпических поэм. Она может соперничать с «Одиссеей» и «Илиадой». Это действительно прекрасное произведение, но они не могли записать его. В IX веке появились два греческих монаха Кирилл и Мефодий, которые сказали: «Это невероятно умные и благоденствующие люди. Они процветают (для большинства людей это станет откровением), потому что скандинавы из Норвегии и Швеции торгуют с Востоком вплоть до Стамбула, проходя путь с севера на юг по рекам, одной из которых является Днепр [он протекает по территории России и впадает в Черное море]. Там возникла большая цивилизация, и накопилось большое богатство». И вот эти монахи придумали письменность, которую мы сегодня называем кириллицей.

В 988 году киевский князь Владимир решил, что теперь, когда у них есть язык, и они могут записать богослужения, они должны стать христианами. Может, здесь есть небольшое преувеличение, но произошло это примерно так. Как-то раз в воскресенье он сказал: «Так, всем войти в реку, мы пройдем обряд крещения». И они стали частью западного мира. Конечно, это была церковь восточного обряда, но все равно это составная часть цивилизации, возникшая внезапно.

Вы подходите прямо к сути, Рэй. Невозможно понять ничто без знания истории. Конечно, это американский недостаток, дающий о себе знать снова и снова.

— Так, что было дальше? Монгольские орды вторгаются в Россию и порабощают ее на двести лет. Два века и еще 20 лет. Речь идет о Чингисхане. Все это время русские живут под «татаро-монгольским игом», как они говорят. Мы на Западе переходим от средневековья к эпохе возрождения, а они по-прежнему ведут крупные сражения с татарами. Наконец они изгоняют их из европейской части России. И что дальше? Приходят шведы! Приходят литовцы и Ганзейский союз!

Да, Иван Грозный был ужасным человеком, но по крайней мере, он собрал этих парней вместе и сказал: «Так, если мы не избавимся от этих западных армий, мы окажемся в глубокой заднице. Ну, может он сказал немного по-другому. [Смеется]

Они избавились, и постепенно вокруг Москвы, а позднее Петербурга сформировалась Россия.

Я хочу сказать вот что. К тому времени как в самом конце 17-го века к власти пришел Петр I, он уже многое знал о Западе. Он уже был царем, но знаете, что он сделал? Это еще один малоизвестный факт. Он поехал инкогнито на верфи Роттердама и проработал там два года, чтобы понять, что это такое. Он понял: «Вот это да! Какое опрятное место, и люди какие цивилизованные». Петр вернулся назад и, конечно, переусердствовал. Он заявил: «Так, всем сбрить бороды, а вместо серпов мы будет пользоваться косами». Он столкнулся с серьезным противодействием. Потом в 1762 году к власти пришла Екатерина II, как раз тогда, когда у нас была революция. Она сумела укрепить Россию, расширить ее пределы вплоть до — и включая — Крым. Появился первый в России незамерзающий порт. Севастополь, вы слышали о нем в новостях в последнее время.

Все, что я хочу сказать, это что надо понимать и высоко ценить русскую историю. А мы даже до Наполеона с Гитлером еще не добрались. Об этом говорилось буквально сегодня. Когда вторгся Гитлер, в войне с ним погибло от 20 до 27 миллионов россиян, такие я видел цифры.

Я так понимаю, 27 миллионов.

— Эти цифры сегодня привел Питер Кузник (Peter Kuznick) из Американского университета [директор Института ядерных исследований]. Мне кажется, русские говорят 26 или 27 миллионов. А Запад как будто не помнит этого. На мой взгляд, крайняя форма неуважения была проявлена в июне прошлого года, когда мы праздновали 70-летие высадки союзных войск. Тогда начались обсуждения, надо или нет приглашать русских. Вы можете себе представить, что по этому поводу подумали русские?

«Осквернен не тот, кого оскорбляют, а тот, кто оскорбляет других».

— Короче говоря, когда мы сейчас ведем речь об Украине, американская история в СМИ начинается 23 февраля 2014 года, когда, как написала в своем заголовке Washington Post, «Путин заранее спланировал аннексию Крыма». На что они ссылаются? Есть документальный фильм. Там Путин признается, что 23-го он собрал своих советников по национальной безопасности.

Это было сразу после переворота [инспирированное американцами свержение Виктора Януковича в Киеве].

— На следующий день! Поэтому я говорю своим знакомым, многие из которых люди весьма образованные: что не так в этом заголовке? Что произошло 21-го? А они не знают! И это образованные люди.

Так или иначе, когда я увидел, что происходит, я сказал: «Боже мой. Это не просто прямой вызов России». Все это было заранее прорекламировано. Они говорили, что революцию не будут транслировать по телевидению. Ничего, показали на YouTube. План показали за две с половиной недели.

Вы имеете в виду знаменитую запись с Вики Нуланд. [Нуланд заместитель госсекретаря по европейским делам. Джеффри Пайетт американский посол в Киеве].

— Ну да, знаменитую фразу из их беседы: «Яц — парень что надо» [Арсений Яценюк, протеже Нуланд на премьерский пост.] Я просыпаюсь 23 февраля, включаю радио и слышу, что в Киеве произошел переворот. И кто новый премьер-министр? Яценюк! Он до сих пор на этом посту.

Все как по нотам. Давайте закончим с Кеннаном, поговорим о вашем отношении к нему.

— О нем я бы сказал, что он человек элиты. Я встречался с ним пару раз. Его политика была расистской. А это, на мой взгляд, первородный грех Соединенных Штатов Америки по целому ряду причин.

Так называемые индейцы, чернокожие — история у нас ужасная. А он выдвигал это на первый план. Кеннан по сути дела говорил: «Мы незаменимая страна в мире, единственная незаменимая страна». Как он отмечал, Вторую мировую войну мы закончили, обладая половиной природных ресурсов в мире, но имея лишь шесть процентов населения. Конечно, раз у нас такая диспропорция в богатстве, нам надо проводить политику, которую не будут отвлекать альтруистские вещи типа прав человека. Мы должны понять, что для этого нужна жесткая сила. Вот так он и написал свой предписывающий документ.

Когда я увидел его, я сказал: «Нет, меня этому в магистратуре не учили!» [Смеется.] Это очень многое говорит о взглядах Кеннана на мир. Да, он был умным и выдающимся человеком, но у него была этакая склонность к исключительности. Выступая в колледжах и университетах, я говорю: «Ну, вы знаете, президент несколько раз говорил, что мы единственная в мире незаменимая нация. Вы еще проходите у себя в университетах синонимы? А антонимы? Какое слово противоположно по значению слову незаменимый? Заменимый. Итак, по определению все остальные страны заменимые. То есть, несущественные, без которых можно обойтись. Оглядываясь назад, я думаю, что именно это имел в виду Кеннан.

Айк [президент Эйзенхауэр] предупреждал о военно-промышленном комплексе. Когда в стране такая динамика, когда к этому привлекаются СМИ, потому что наживающиеся на войнах корпорации в значительной мере эти СМИ контролируют, тогда мы получаем весь этот комплекс безопасности, который разрастается, который после 11 сентября удвоился и даже утроился в размерах. Что еще остается сделать, чтобы создать систему, недалекую от классического определения фашизма? Не бледнеть от страха перед миром.

Возвращаясь к высказыванию Кеннана «Мы больше не можем себе позволить такую роскошь как альтруизм и всемирная благотворительность. Мы должны оперировать понятиями грубой силы». Это точное описание поведения Америки на сегодняшний день?

— Я вижу ту же самую уверенность в том, что вам все что-то должны, то же самое нескрываемое чувство превосходства. Но я также вижу большой страх.

Не могу не согласиться. Под этой напускной бравадой с битьем себя в грудь скрывается напуганная нация.

— Да, мне кажется, умные люди знают, что империя на закате. И как мы реагируем на это? Ну, мы реагируем не лучшим образом. [Смеется.]

Мы оказались в Москве. Не могли бы вы рассказать о сегодняшних американских амбициях в отношении России? Чего мы хотим? Честно говоря, меня немного страшит ваш ответ. Какова наша конечная цель, с учетом нагнетаемой атмосферы конфронтации? Хотим ли мы в конечном итоге смены режима в этой стране, как мы выражаемся?

— Есть устремления, а есть политика. Как мне кажется, мы не можем говорить о какой-то цельной, единой политике, проводимой правительством под руководством Обамы. Я не вижу, чтобы Обама руководил. Я вижу, как этот очень неопытный человек плывет по бурному морю, и как в равной мере неопытные советники дают ему рекомендации по внешней политике. Эти люди не знают, как связать концы с концами, когда речь заходит о России. А по другую сторону я вижу неоконов. Это люди, ненавидящие Россию.

В детстве в Нью-Йорке мы слушали эти большие пластинки. Была одна про Джина Отри: [Поет] «I’m a-rollin’, I’m a-rollin». Ну, это комик на языке Бронкса так объясняет, куда направляется бедный Джин Отри [это песня из фильма с его участием]. А он направляется в очень опасный район, судя по горам, которые мы видим сзади — потому что там бродят иригосы — это ирокезы на диалекте Бронкса. Затем комментатор говорит: «Вы знаете, как сильно иригосы ненавидят Джина Отри? Они ненавидят его еще с прежнего фильма!» [Смеется] Что ж, неоконы ненавидят русских так же, еще с прежнего фильма.

Здорово сказано. Я уверен, вы знаете — немалая часть американцев думает (конечно, не думая при этом), что консервативный Путин это просто очередной коммунистический лидер.

— Русские спасли Обаму, когда он собирался ввязаться в открытую войну с Сирией в конце августа 2013 года и в самом начале сентября. [Тогда он еще говорил о «красной черте» по поводу применения химического оружия.] Есть пара вещей, которые в то время спасли мир от войны, но Россия сыграла в этом ключевую роль. За пару месяцев до этого Путин и Обама встречались на саммите в Северной Ирландии, и Путин сказал: «Смотрите, мы можем вам помочь в Сирии. Мы там пользуемся реальным влиянием. Давайте поговорим об этом. Вас беспокоит применение там химического оружия? Путь соберутся наши технические эксперты, может, нам удастся что-нибудь придумать».

Что происходит дальше? 21 августа 2013 года под Дамаском применен газ зарин. 30-го Джон Керри выступает в Госдепартаменте и говорит (35 раз, можно посчитать): «Это было правительство Башара аль-Асада. Башар аль-Асад осуществил эти химические атаки, и нам надо добраться до него, как сказал президент, если он перейдет красную черту в использовании химического оружия».

Это было 30-го. 31-го президент собирает пресс-конференцию в Розовом саду, а перед Белым домом выстраивается толпа из 500 человек (я в том числе), которые поднимают плакаты со словами «Нет ударам!» и «Не бомбите Сирию!» Мы так шумели, что пресс-конференцию задержали на 45 минут. И вот он, наконец, выходит, все мы ожидаем самого худшего, и вдруг слышим: он не будет атаковать Сирию. Я не мог в это поверить. Поэтому я сказал: «Если эти слухи соответствуют действительности…»

Президент поменял свою позицию — буквально за ночь. Мне кажется, я знаю, как это произошло. Генерал Демпси [Мартин Демпси (Martin Dempsey), занимавший в то время должность председателя Объединенного комитета начальников штабов], к тому времени получил от нас следующее уведомление: «Вы обещали. Выступая в конгрессе, вы заявили, что если получите приказ начать очередную войну, то не сделаете этого, поскольку это противоречит конституции. Мы рассчитываем, что вы сдержите слово и уйдете в отставку, если получите приказ». Не знаю, оказали ли мы особое влияние, но британцы получили образцы этого газа зарина и поняли: «Господи, этот зарин не из хранилищ сирийского правительства». Он был самодельный. Они сказали об этом Демпси.

Я там не был, я лишь муха на стене, но мне кажется, в тот вечер Демпси связался с президентом и сказал: «Господин президент, это проблема. Я думаю, вы попали в мышеловку. Это не тот зарин, который есть у сирийской армии. Те инспекторы, что весьма кстати оказались 21-го в Дамаске, когда все случилось, они вернутся через пару дней, и все будут меня спрашивать: что, не могли подождать пару дней до возвращения инспекторов? А мне придется ответить: «Я понятия не имею. Идите, спросите президента».

И вот президент появляется в Розовом саду, и первое, что он говорит: «Мы можем атаковать Сирию, у нас все готово. Но председатель Объединенного комитета начальников штабов говорит мне, что в этой операции нет „особой срочности“. Мы можем начать ее на следующей неделе, в следующем месяце. Так что я направляюсь в конгресс за утверждением».

Я ничего не придумываю. Он свалил все на Демпси. А еще одна причина, по которой Демпси оказался «виноват» [смеется], заключается в том, что на следующий день (это было воскресенье) [сенатор Джон] Маккейн и [сенатор Линдси] Грэм ворвались в Белый дом, вышли на стоянку, где были камеры, и заявили: «Президент трус! Для чего нам армия?»

И вот, на фоне всего этого Путин говорит Обаме: «Знаете, мы можем вытащить вас из этого. Мы уговорим сирийцев уничтожить все химическое оружие». Обама спрашивает: «Правда, сможете?» А Путин говорит: «Да, вот увидите».

Пока разворачиваются все эти события, Джон Керри, который был настоящим неоконом, по крайней мере, до иранских переговоров, третьего сентября едет в конгресс и дает там свои показания по Сирии. Конечно, он повторяет все эти обвинения о том, что ответственность за химические атаки несет Асад, а также заявляет, что наши умеренные повстанцы добиваются замечательных успехов. А все, кто слушают его, думают: «Ты с какой планеты, Джон Керри?» [Смеется]

На следующий день Обама прибывает в Санкт-Петербург на один из саммитов. В день его приезда Путин позволяет себе нечто весьма необычное. Он говорит о выступлении Керри в сенате и заявляет: «Он лжет. Он знает, что лжет. Это очень печально». Вот так. За те 52 года, что я наблюдаю за советскими и российскими руководителями разного калибра, я ни разу не слышал, чтобы кто-то из них называл государственного секретаря США лжецом. А Путин назвал, причем в тот день, когда у него в стране находился Обама.

Путин кажется мне очень разочарованным лидером. Разочарованным неоднократными проявлениями американского лицемерия. Насколько я понимаю, русские и [министр иностранных дел Сергей] Лавров около шести недель назад выдвинули в Вене мирное предложение [по урегулированию сирийского кризиса], а американцы с тех пор неустанно кричат: «Мы не можем на это пойти, пока Асад находится у власти». Остальной мир вроде бы весьма положительно отнесся к российскому предложению, и американцев выкуривают из кустов сравнениями Сирии с Ливией. «Что вы хотите сделать, свалить Асада и создать полный хаос?» [Российское предложение стало основой для мирных переговоров, которые в понедельник открылись в Вене, а в среду были приостановлены.]

Позавчера один из этих придурков, работающий в Times (простите, но никакого терпения не хватает) — мне кажется, это был [корреспондент Госдепартамента Майкл] Гордон написал о шансах на мирное урегулирование, и уже в третьем абзаце сообщил: «Элементы плана Керри…» Остановитесь, Гордон. Какие элементы плана Керри?

Американцы в последние недели довольно тонко начали делать вид, что идея о прекращении огня, пересмотре конституции и общенациональных выборах принадлежит им. Не думаю, что Лавров и Путин затеяли все это, дабы потешить собственное самолюбие, но они наверняка возмущаются, слыша, как американцы говорят такие вещи. Честно говоря, я думаю, что мы этим людям кажемся стаей клоунов. Как бы мы ни относились к Путину, он серьезный государственный деятель.

Как вы расцениваете Путина в целом? Что он пытается сделать с Россией в плане ее отношений с остальными миром?

— Путин очень необычный человек. Каким бы обиженным и уязвленным он ни был (мы на улицах Вашингтона говорим, что его «отшивают»), он сохраняет невозмутимость. Он знает, каков баланс сил в России и он невероятно осторожен. Похоже, западные средства массовой информации не очень хорошо понимают, в чем суть российских интересов в Сирии. А суть в Чечне, в Дагестане. Проблемы в этих районах отнюдь не условные и не умозрительные. Мы уже видели это в прошлом. Тысячи и тысячи джихадистов получают оружие от саудовцев, от катарцев и Бог знает, от кого еще. Их пропускают в Сирию через Турцию, и они представляют прямую угрозу безопасности России.

Опять же, в Белый дом меня уже не пустят, так что я могу лишь представить себя мухой на стене 28 сентября, когда Обама и Путин полтора часа беседовали за закрытыми дверями в ООН. Мне кажется, беседа шла следующим образом. Путин сказал: «Господин президент, не знаю, говорили ли вам советники, но у нас в Сирии вполне реальная проблема. Мы не можем допустить, чтобы это продолжалось, чтобы продолжались эти вялые попытки сдерживания ИГИЛ. Как вам известно, господин президент, Саудовская Аравия, Катар и другие страны вооружают, оснащают и финансируют их, а вы, похоже, ничего не можете с этим поделать».

«Я знаю, у вас есть соглашение с Саудовской Аравией на поставку в пятилетний срок оружия на 100 миллиардов долларов, и я могу представить, что именно по этой причине вы проявляете к ним такую мягкость. Вы не можете оказать на них никакого влияния, но это неважно. У нас есть проблема, и через два дня мы намерены вступить в драку. Как вам известно, мы уже проводим соответствующую подготовку. Мы намереваемся начать бомбардировки, чтобы защитить режим Башара аль-Асада и со временем избавиться от ИГИЛ. Мы просто заранее информируем вас об этом. Надеемся, вы проявите интерес и присоединитесь к нам в этих крайне необходимых усилиях по ликвидации ИГИЛ. Мы знаем, что вы хотите убрать Асада, но нам непонятно, почему это для вас является приоритетом. Мы знаем: это приоритет для Турции, это приоритет для Израиля, но мы не совсем понимаем, почему это приоритет для вас. Ладно, мы можем соглашаться или не соглашаться в этом вопросе. Но мы начнем действовать».

И конечно, они начали действовать. [Россия начала боевые вылеты 30 сентября, через два дня после встречи Обамы и Путина.] Что произошло? Ого, очень многое! Там изменились правила.

Я очень сильно опасаюсь, что Обама и Керри будут действовать под влиянием таких людей как Виктория Нуланд — действовать опрометчиво, поспешно и негативно. Меня по-настоящему порадовало то, что они решили сделать прямо противоположное, сказав: «Давайте разрешать спорные вопросы, чтобы не бомбить друг друга. Пусть наши военные действуют заодно — сотрудничать мы не будем, но давайте не будем натыкаться друг на друга». И тут произошло чудо из чудес. Внезапно США отказались от своего предварительного условия об уходе Асада до начала переговоров. А потом прозвучало: «Ладно, пусть Иран присутствует».

Итак, две серьезных уступки со стороны США, и вот они сидят за столом переговоров в Вене, все 19. [Смеется] Я год молился за это и призывал к этому. Вот так мы работаем. Так и надо работать. Возникает конфликт, мы собираем заинтересованные стороны за столом переговоров, и если их собирается достаточное количество, и заинтересованности у них достаточно, то мы можем сказать саудовцам и катарцам: «Так, хватит, ради Бога!»

Началась конференция [предварительная, в рамках подготовки к женевским переговорам], но колебания все равно сохранялись. Не знаю, как Путин истолковывает слова и действия Обамы. Риторика это одно. Я уверен, Обама говорит: «Смотрите, я должен вести себя с вами отвратительно, но надеюсь, что вы понимаете». [Смеется]

И конечно же, российский бомбардировщик, сбитый турками 24 ноября. Это очень серьезно. Сегодня мы услышали, что такие решения утверждаются на самом высоком уровне, и они точно знали, как его сбить, где он находится. Всю эту информацию Турции (и предположительно другим странам) предоставили США. И вот, Путин смотрит на все это и осознает, что [турецкий президент Реджеп Тайип] Эрдоган как минимум утвердил это. Будь я на месте Путина, я бы сказал: «Знаете, я могу поклясться, что Нуланд тоже это утверждала».

Я не сторонник теорий заговоров, но я знаю, что она сделала в Киеве. Что ей мешает хитро подмигнуть туркам и сказать: «А ну, попробуйте это»? На мой взгляд, Обама не стал бы давать «добро» Эрдогану, это для него нетипично, а вот Виктория Нуланд вполне могла. Я это не исключаю.

И что получилось? Путин посмотрел на произошедшее и отправил в Сирию большое количество средств ПВО, по сути дела заявив: «Мы готовы сбивать любые самолеты, какие захотим. Мы не хотим этого делать, но мы будем действовать как приглашенные сторонники должным образом избранного правительства Башара аль-Асада. А всех остальных как положено не приглашали, так что имейте в виду, что международное право на нашей стороне. Нам не нужны дополнительные проблемы; мы просто надеемся, что вы осознаете: это терроризм, это настоящие джихадисты, и это для нас серьезная проблема. Имейте это в виду и прекратите слушать людей, которые ничего не знают о российских интересах».

Хотелось бы услышать ваше мнение об утверждении Джулиана Ассанжа, что борьба против массовой слежки закончилась, и что мы в ней проиграли. [Ассанж выступал на видео на конференции RT.] Его идея в том, что стандарты прошлого, такие вещи как американская конституция и европейская хартия, не выживут.

— У меня на сей счет когнитивный диссонанс, потому что я не хочу в это верить. Но если Ассанж в этом неправ, то это первый известный мне случай, когда он ошибается в столь важном вопросе. Это очень сильно удручает. Если посмотреть на состав кандидатов в президенты, то у них очень слабый интерес к восстановлению четвертой поправки, Всеобщей декларации прав человека и всего прочего. Люди могут сказать, что это чрезвычайно «мягкая» реакция на очень опасные события, происходящие сегодня в мире.

При всем при этом, нас с самого начала отличает конституция, которую я считаю священным документом. Я говорю это не только потому, что дал торжественную клятву поддерживать и защищать ее от всех врагов, внешних и внутренних, но и потому что считаю ее гениальным документом, который вдохновлял не только нашу страну, но и многие другие.

Я узнал, что человек по имени Джордж Мейсон, живший в паре километров от моего дома в северной Виргинии, и составивший большую часть конституции совместно с Джеймсом Мэдисоном, в конце работы пришел к Мэдисону и сказал: «Джим, я не могу подписать этот чертов документ».

А Мэдисон говорит: «Да как же, Джордж. Ты же в основном ее и составлял».

А Мейсон ему в ответ: «Я не могу ее подписать, потому что там нет Билля о правах. Такой конституцией будут злоупотреблять. Она будет ничем не лучше других конституций. Поэтому я не могу ее подписать. Извини, Джим».

Тогда Мэдисон заявляет: «В таком случае не раздувай шумиху по этому поводу, хорошо? Если будешь молчать, я обещаю направить гонцов вверх и вниз по Восточному побережью. Мы добьемся ратификации Билля о правах (имеются в виду первые десять поправок к конституции — прим. пер.). Но если ты выступишь против этой конституции, то ничего не получится».

Мейсон внял его совету, Мэдисон сдержал слово, и мы получили поправки.

Я думаю, у людей, ходивших в школу, есть зачаточное представление о том, что конституция важна, что на то есть важные причины, и что Билль о правах также важен. Я не хочу верить в то, что сказанное Ассанжем это правда, а поэтому когнитивный диссонанс у меня сохранится, чтобы в оставшиеся мне годы я мог бороться, доказывая его неправоту.

В какой степени глубоко укоренившаяся военная и разведывательная бюрократия, или так называемое «государство в государстве», управляет политикой и Белым домом?

В книге The Brothers (Братья) [издана в 2013 году] Стивен Кинзер (Stephen Kinzer) описывает этот порядок, сформировавшийся при Эйзенхауэре. Когда Аллен и Джон Фостер Даллес хотели что-то получить, они составляли маленький доклад и ехали в Белый дом. Там этот доклад неофициально рассматривали, и как я предполагаю, Эйзенхауэр, сидя за своим столом, говорил: «Вы думаете, это лучший вариант? О’кей». Такая сцена сегодня может показаться старомодной, но она показывает, как «государство в государстве» работало на этапе своего становления. Не так ли?

— Думаю, что так. Вспомните, когда Эйзенхауэру сказали, что Кастро должен уйти. И как они намеревались этого добиться: вооружить и оснастить разношерстную группу кубинцев, чтобы затем высадить ее в заливе Свиней. Эйзенхауэр был человек военный. Он должен был понять, что такие методы не сработают. Но тут в дело вступает молодой Джон Кеннеди, который говорит: «Что ж, слабость в отношении коммунизма я проявлять не хочу, и если вы думаете, что это сработает, так тому и быть. Но ради Бога, не рассчитывайте на то, что я введу в дело американские войска. Вы это понимаете? Вы можете это повторить, Аллен Даллес? Хорошо, вы поняли. Ладно».

Они прекрасно понимали, что свергнуть Кастро им не удастся. А когда Аллен Даллес умер, у него на столе нашли заметки в кофейных пятнах. Там говорилось: «Когда мы доберемся до берега, президент Соединенных Штатов ни в коем случае не сможет отказать нам в военной поддержке посредством армии».

Интересно. Мы с тех пор прошли большой путь. Мне кажется, что в этом вопросе о «государстве внутри государства» мы описывали неформальные контакты в прежние времена, которые канули в Лету. Но похоже, сейчас все это вернулось и закрепилось, что весьма опасно. Президент, которого в ином контексте можно было бы назвать «реформатором», не может ничего сделать.

— Ну, у Джона Кеннеди были проблемы того же рода, и он отправил Даллеса в отставку. А так нельзя было делать, Таких людей как Даллес не увольняют. Кеннеди встал на новый курс. Он вел диалог с Хрущевым, он через посредников говорил с Кастро. А хуже всего то, что он издал два президентских указа, в которых говорилось, что к концу 1963 года из Вьетнама будет выведена 1 000 американских военнослужащих, а остальные войска покинут эту страну к 1965 году. Он намеревался сдать Юго-Восточную Азию коммунистам, и Бог знает, что могло произойти дальше, потому что эффект домино мог самозапуститься. А там Индонезия, боже мой… Поэтому «государство в государстве» убило его.

Вам знакома новая книга Дэвида Тэлбота? [Учредитель и редактор Salon Тэлбот незадолго до этого интервью опубликовал книгу The Devil’s Chessboard (Дьявольская шахматная доска.]

— Да, но мне также знакома вышедшая ранее книга Джеймса Дугласа (James Douglass), которая кажется самой убедительной. Ее название J. F. K and the Unspeakable (Дж. Ф. К. и непроизносимое). Все это необходимый фон, потому что когда появляется Обама по прошествии многих лет, он сталкивается все с той же военной силой (даже выросшей) и с аппаратом безопасности, который после 11 сентября растет как на дрожжах. После 11 сентября бюджет ЦРУ увеличился в три раза.

Это не очень-то рекламируют, ведь так?

— Точно. Обама имеет дело со многими конгрессменами, которые вкладывают большие деньги в АНБ, ЦРУ и так далее. У них есть власть, влияние, лоббисты и так далее. Так что это благодатная почва, на которой процветает военно-промышленно-законодательный комплекс.

Знаете, что очень сильно меня поразило после 11 сентября? Наверное, вы вспомните это — финансирование непроверенной, неопробованной системы ПРО. Против этого в сенатском комитете по делам вооруженных сил выступал сенатор-демократ Карл Левин (Carl Levin). Раньше мы не собирались выбрасывать на это деньги. И тут случилось 11 сентября. Одна из моих первых мыслей была такая: «Возможно, это попытка найти что-то положительное после атак, но ассигнования на ПРО? Эта идея засохнет на корню, потому что она никак не решает проблему, разве не так?» Но что происходит потом? Спустя несколько недель Левин снимает свои возражения против выделения дополнительно десятков миллионов долларов на систему звездных войн — хотя буквально все инженеры и ученые в один голос заявляют, что ее легко и в любой момент можно уничтожить, причем за гораздо меньшие деньги.

Ассигнования были выделены.

Тогда я сказал себе: эй, Макговерн [смеется], ты плохо знаешь, как работает эта система, однако тебе известно, что ты будешь вечно удивляться способности наживающихся на войнах людей получать ассигнования, пусть даже они не имеют никакого смысла, пусть даже противоракетная оборона вокруг России бессмысленна в плане иранской угрозы. И что получается? Сейчас иранская угроза исчезла, а строительство ПРО продолжается. Теперь мы говорим: «Но ведь есть Северная Корея!» Вы посмотрите на глобус.

Русские смотрят на это и говорят: «Эй, вы что?» Что интересно, и об этом не говорят — Путин 17 апреля 2014 года в ходе своего трехчасового разговора с людьми со всей России [это ежегодное мероприятие] сказал: «Мы начали предпринимать шаги в Крыму главным образом из-за угрозы ПРО». Он еще сказал: «Мы не хотим, чтобы Украина вступала в НАТО, но главная стратегическая угроза это система противоракетной обороны». К тому времени Бобби Гейтс [бывший министр обороны Роберт Гейтс] решил [он хвастается об этом в своей вышедшей в 2014 году книге Duty (Долг)], что чехи колеблются в вопросе ПРО, и им нельзя доверять. Что дальше? Давайте установим систему ПРО на кораблях, разместим ее в Прибалтике, на Черном море.

Это все серьезно, но они все равно начали ее создавать. Почему? Здесь дело не только в военно-промышленно-законодательном комплексе, но и в «государстве в государстве», которое обладает такой властью, что может сказать президенту: «Мы должны это сделать! Русские плохие, русские плохие!» Я не претендую на то, что все понимаю; но из того, что я видел и читал, мне ясно, что Обама подвержен реальным страхам в этом отношении.

Реальные страхи? Что это значит?

— Может, вы помните, как [на конференции RT] я упомянул о сообщении одного очень надежного источника, который сказал мне, что его источник присутствовал на небольшом совещании у Обамы, на котором он говорил со своими богатыми сторонниками. Там было много критики, суть которой сводилась к следующему: «Вы должны были стать прогрессивным руководителем. Мы поставили вас сюда и дали много денег. Так почему же вы не поступаете как прогрессивный лидер?» В конце встает Обама и говорит: «Знаете, вам легко вот так критиковать меня, но разве вы не помните, что случилось с доктором Кингом?»

Я бы не повторял это, если бы не испытывал глубочайшее уважение к своему источнику. Но я легко могу поверить, что именно так все и было. Люди говорят: «Если у него такие мысли, ему не следовало становиться президентом». Что ж, это легко говорить. Его можно подтолкнуть к таким действиям, даже если он просто боится за своих детей и за Мишель.

Так что я готов посчитать это не последним фактором, объясняющим частую нерешительность Обамы. Другие говорят: «Рэй, ради Бога, да он на 100 процентов вместе с ними. [Смеется] Выберись из этих шаблонов восьмилетней давности, когда у тебя была какая-то надежда на этого парня!»

Любопытный момент заключается в том, что совершенно невозможно сказать, входит Обама в эту внутреннюю когорту государства в государстве или нет.

Да, но знаете что, Патрик? Это неважно. В конечном счете это не имеет значения. Об этом можно много думать и спорить, но в итоге он является тем, кем является, и это неважно.

Патрик Смит работает в Salon обозревателем по вопросам внешней политики. Он долгое время работал зарубежным корреспондентом, в основном в газете International Herald Tribune и в The New Yorker. Он также является эссеистом, критиком и редактором. Его последние книги «Времени больше нет. Американцы после американского века» и Somebody Else’s Century: East and West in a Post-Western World (Не наш век: Восток и Запад в новом мире).

Оригинал публикации: “Intelligent people know that the empire is on the downhill”
Опубликовано 07/02/2016 13:48
http://inosmi.ru/politic/20160209/235339273.html

0

9

The Washington Post, США

Военный бюджет Обамы как отражение новой эпохи военного сдерживания
17.02.2016

Редакционная статья

Всего несколько лет назад в военном бюджете администрации Обамы на 2013 финансовый год слово «Россия» звучало лишь мельком в связи с новым договором о стратегических вооружениях. В отличие от тех времен, в сводном обзоре бюджета на 2017 финансовый год Обама предлагает поднять расходы на «противодействие российской агрессии», в том числе в четыре раза увеличить ассигнования на развертывание армейской бригады в Центральной и Восточной Европе, на обучение и заблаговременное размещение там военной техники, доведя их до трех миллиардов долларов. Это запоздалое решение, и данное финансирование является просто авансом. Однако признание того, что Россия из перспективного партнера превратилась в серьезную угрозу, это добрый знак.

Цель такого увеличения ассигнований заключается в том, чтобы успокоить партнеров, нервничающих перед лицом новой российской агрессивности, а также «подать мощный сигнал о сдерживании». Россия и вооруженные формирования ее ставленников оккупируют часть трех бывших советских республик — Молдавии, Грузии и Украины. А ее армия перехватила инициативу в Сирии, укрепив режим Башара аль-Асада. Русские ведут отвратительную информационную войну по всей Европе, используя тайные и явные методы ослабления НАТО и Евросоюза. Многие западные руководители считают, что российский лидер Владимир Путин специально обостряет кризис беженцев, угрожающий европейскому единству, и называют такую тактику «Миграция как оружие».

Пока американская армия все прошлое десятилетие занималась в основном противопартизанской войной, Россия добивалась внушительных успехов в радиоэлектронной борьбе и других военных технологиях. Как и у Китая, у Россия намного меньший военный бюджет, чем у США, но она вкладывает немалые средства в «асимметричные» системы вооружений. Это значит, что Москва относительно малыми средствами может подорвать мощный неядерный оборонный потенциал США. Например, согласно имеющейся информации, Россия сконструировала новый беспилотный подводный аппарат, способный нести на борту ядерное оружие. А Китай совершенствует свои средства противоспутниковой борьбы. Обе страны успешно преодолевают технические и технологические препятствия, иногда воруя в этих целях американские чертежи и планы.

Какими могут быть ответные действия? По сообщениям Defense One, Обама в своем бюджете удвоил расходы на наступательные кибероперации ВВС, увеличив их с 12,8 до 25 миллиардов долларов. Среди этих бюджетных ассигнований есть деньги на исследования и разработку лазеров и рельсовых электромагнитных пушек, групповой робототехники, управляемых боеприпасов, средств РЭБ и новых технологических чудес, которые таятся в засекреченных бюджетных статьях. Западные страны должны продолжать свою борьбу против «Исламского государства» и прочих дестабилизирующих сил; но в то же время они обязаны признать, что вопреки их желаниям наступила новая эпоха военного сдерживания. Соединенные Штаты обязаны стремиться к технико-технологическому превосходству и четко указывать России на то, что дальнейшая агрессия грозит ей неприемлемыми издержками.

— —------------
Комментарии читателей

tidelandermdva

«Многие западные руководители считают, что российский лидер Владимир Путин специально обостряет кризис беженцев, угрожающий европейскому единству, и называют такую тактику „Миграция как оружие“».
Даже если так, то как выделение дополнительных средств Пентагону поможет сдержать миграцию?
-----------------
Michel de Montaigne

Громогласная Великая старая партия хорошо умеет впустую тратить деньги, военную технику, терять человеческие жизни и проигрывать войны.
----------------
Danmcmill

Все это так, но я скажу одну вещь, с которой вы все согласитесь. Жить в США действительно здорово.
----------------
Christiansmiller

Самая большая угроза это наш долг в 17 триллионов долларов. Нам надо урезать военные расходы на 20 процентов, а внешнюю помощь на 100 процентов. И прекратить все военные операции на Ближнем Востоке.
----------------

Оригинал публикации: Mr. Obama’s defense budget reflects a new age of military deterrenceОпубликовано 16/02/2016 15:48
http://inosmi.ru/military/20160217/235447955.html

0

10

An Nahar, Ливан

Путин топит Обаму в Балтийском море
26.04.2016
Раджих Аль-Хури

Вопрос заключается не только в провокации со стороны России. Ситуация уходит корнями глубже и связана с престижем США, всегда позиционировавшими себя в качестве сильнейшей страны в мире, которой нет равных. Совершенно очевидно, что два известных всем инцидента преднамеренного преследования российскими истребителями представителей вооруженных сил США в нейтральных водах Балтийского моря, оба из которых произошли в течение 48 часов, не являются случайными происшествиями. Разумеется, эти события не станут причиной прямого военного столкновения России и США, однако они наносят непоправимый ущерб американскому престижу в мире.

14 апреля два российских истребителя «Су-24» осуществляли напоминавшие нападение полеты примерно в 9 метрах от американского эсминца «Дональд Кук», находящегося в нейтральных водах Балтийского моря. Через два дня после этого инцидента российские военные самолёты в том же районе осуществляли преследование американского разведывательного самолета «Боинг RС- 135».

Министерство обороны США восприняло эти события как серьезную провокацию, которая может привести к плачевным последствиям. Пентагон заявил, что такого рода провокации со стороны России происходят не впервые, и именно поэтому данный факт вызывает серьезную озабоченность в Вашингтоне. Джон Керри заявил в этой связи, что подобное поведение «безрассудно, провокационно и опасно». Госсекретарь добавил, что «согласно правилам применения вооруженной силы, эти самолеты могли быть сбиты», сообщив, что США проинформировали российскую сторону о возможных последствиях. Он также выразил надежду, что такого рода происшествия больше не повторятся.

Речь вовсе не идет о попытке испугать. Вероятно, таким образом российская сторона пытается подорвать имидж США в мире. Тут можно вспомнить одну арабскую пословицу, которая гласит: «Кто слаб, того легко унизить». Надо сказать, что как только Барак Обама начал постепенно, на цыпочках исчезать с международной арены, он ухудшил свой имидж в глазах мирового сообщества. Сначала на Украине, а потом в Сирии мир увидел, насколько американский президент слаб перед лицом Владимира Путина.

Сегодня ни для кого не является секретом, что внешняя политика Обамы провалилась, претерпев череду неудач, тогда как Путин демонстрирует прорыв на внешнем фронте. Российский президент не забыл все то, что его стране пришлось пережить в течение почти двух десятилетий унижений со стороны США после падения Советского Союза. Путин понимает, что подорванный авторитет России можно восстановить лишь одним способом — бросить вызов США, которые сегодня чувствуют себя смущенно, так как сначала Джордж Буш демонстрировал миру чрезмерное рвение в зарубежных войнах, в которых пришлось участвовать США, потом Барак Обама также чрезмерно стремительно начал отступать с международной арены!

Происшествия в Балтийском море совершенно точно не приведут к каким-то серьезным последствиям, однако они достигли конечной цели, которой является престиж США и их так называемая сдерживающая сила. Нет сомнения, что русские намеренно провоцировали американцев. Все было совершенно иначе — не так, как эти события прокомментировало Министерство обороны России, пояснив, что «российские самолёты, увидев корабль, с соблюдением всех мер безопасности совершили так называемый отворот от него». В российском ведомстве настаивают, что все полеты выполняются в строгом соответствии с международными правилами использования воздушного пространства над нейтральными водами.

Однако, информация, которая была обнародована Пентагоном, говорит об обратном. Стало известно, что над эсминцем около семи раз пролетел российский вертолет, с которого велась фотосъемка корабля. Российские истребители 12 раз пролетели в опасной близости — примерно в девяти метрах от американского эсминца — что было больше похоже на нападение.

Было также отмечено, что самолеты не реагировали на предупреждения со стороны американских военных о том, что подвергают себя опасности и могут быть сбиты. И надо сказать, этого не случилось. Произошло обратное: был сбит имидж США, а не российские самолеты. И виной тому — Барак Обама!

Оригинал публикации: بوتين يُغرق أوباما في البلطيق!
Опубликовано 23/04/2016 11:00
http://inosmi.ru/politic/20160426/236300135.html

0

11

Foreign Policy, США

Сюрприз! Американских руководителей одобряет лишь 1% россиян

27.05.2016
Шивон О'Грейди (Siobhan O'Grady)


Последние десять лет российско-американские отношения были далеко не блестящими. В середине 2000-х Москва заявила, что волну народных протестов на постсоветском пространстве спровоцировали американские НКО и средства массовой информации. После российской войны с Грузией в 2008 году Кремль утверждал, что Вашингтон посягает на его сферу влияния. Затем наступил 2011 год с его военной интервенцией в Ливии под руководством США, в которой Россия увидела нечестную попытку Вашингтона замаскировать свое стремление к смене режима в этой стране разговорами о надвигающейся гуманитарной катастрофе.

Российское руководство поддерживает мощный поток антиамериканской риторики, и новое социологическое исследование Института Гэллапа показывает, что это дает результат: доверие россиян к американскому руководству сегодня находится на историческом минимуме, составляя 1%. Да, 1%. Это не только самая низкая оценка Вашингтона в России с начала проведения Институтом Гэллапа опросов на тему американского мирового лидерства в 2005 году. Это также самый низкий рейтинг одобрения во всем мире. (Опрос проводился в форме телефонного интервью с глазу на глаз с гражданами старше 15 лет.)

По данным исследования, которое было проведено в 132 странах и регионах в 2015 году, всемирный показатель одобрения США составляет 45% — как и в предыдущем году. Согласно отчету Института Гэллапа, это связано со влетами и падениями внешней политики США в прошлом году. «Положительные моменты: историческая ядерная сделка с Ираном, восстановление отношений с Кубой, Транстихоокеанское партнерство и альянсы с Азией», — говорится в отчете. «Отрицательные моменты: сохраняющаяся угроза со стороны „Исламского государства“, продолжение конфликтов в Сирии и Йемене, а также террористические нападения в Париже и Сан-Бернардино, Калифорния».

Самые высокие рейтинги одобрения последовательно обеспечивают африканские страны, у которых медианный показатель положительного отношения равен 59%. В каких же странах больше людей неодобрительно относятся к администрации Обамы, чем одобрительно? Это Сомали, Марокко и Египет, где рейтинги одобрения упали до исторического минимума в 10%. Это на 20 пунктов ниже, чем в 2008 году, когда Обама пришел к власти.

Но может быть и хуже: в один из моментов президентства Джорджа Буша политику его администрации одобряли всего шесть процентов египтян.

А европейцы относятся к Вашингтону со все большим одобрением. Медианный рейтинг одобрения американского руководства по данным последнего опроса достиг 46%, что примерно равно рейтингу одобрения администрации Обамы на раннем этапе. Это значительно выше показателей Буша. В 2007 и 2008 годах одобрительно к нему относилось всего 19 и 18%, соответственно.

Оригинал публикации: Surprise! Only 1 Percent of Russians Approve of American Leadership
Опубликовано 26/05/2016 16:47
http://inosmi.ru/politic/20160527/236691537.html

0

12

Foreign Policy, США

Сюрприз! Американских руководителей одобряет лишь 1% россиян

27.05.2016
Шивон О'Грейди (Siobhan O'Grady)


Последние десять лет российско-американские отношения были далеко не блестящими. В середине 2000-х Москва заявила, что волну народных протестов на постсоветском пространстве спровоцировали американские НКО и средства массовой информации. После российской войны с Грузией в 2008 году Кремль утверждал, что Вашингтон посягает на его сферу влияния. Затем наступил 2011 год с его военной интервенцией в Ливии под руководством США, в которой Россия увидела нечестную попытку Вашингтона замаскировать свое стремление к смене режима в этой стране разговорами о надвигающейся гуманитарной катастрофе.

Российское руководство поддерживает мощный поток антиамериканской риторики, и новое социологическое исследование Института Гэллапа показывает, что это дает результат: доверие россиян к американскому руководству сегодня находится на историческом минимуме, составляя 1%. Да, 1%. Это не только самая низкая оценка Вашингтона в России с начала проведения Институтом Гэллапа опросов на тему американского мирового лидерства в 2005 году. Это также самый низкий рейтинг одобрения во всем мире. (Опрос проводился в форме телефонного интервью с глазу на глаз с гражданами старше 15 лет.)

По данным исследования, которое было проведено в 132 странах и регионах в 2015 году, всемирный показатель одобрения США составляет 45% — как и в предыдущем году. Согласно отчету Института Гэллапа, это связано со влетами и падениями внешней политики США в прошлом году. «Положительные моменты: историческая ядерная сделка с Ираном, восстановление отношений с Кубой, Транстихоокеанское партнерство и альянсы с Азией», — говорится в отчете. «Отрицательные моменты: сохраняющаяся угроза со стороны „Исламского государства“, продолжение конфликтов в Сирии и Йемене, а также террористические нападения в Париже и Сан-Бернардино, Калифорния».

Самые высокие рейтинги одобрения последовательно обеспечивают африканские страны, у которых медианный показатель положительного отношения равен 59%. В каких же странах больше людей неодобрительно относятся к администрации Обамы, чем одобрительно? Это Сомали, Марокко и Египет, где рейтинги одобрения упали до исторического минимума в 10%. Это на 20 пунктов ниже, чем в 2008 году, когда Обама пришел к власти.

Но может быть и хуже: в один из моментов президентства Джорджа Буша политику его администрации одобряли всего шесть процентов египтян.

А европейцы относятся к Вашингтону со все большим одобрением. Медианный рейтинг одобрения американского руководства по данным последнего опроса достиг 46%, что примерно равно рейтингу одобрения администрации Обамы на раннем этапе. Это значительно выше показателей Буша. В 2007 и 2008 годах одобрительно к нему относилось всего 19 и 18%, соответственно.

Оригинал публикации: Surprise! Only 1 Percent of Russians Approve of American Leadership
Опубликовано 26/05/2016 16:47
http://inosmi.ru/politic/20160527/236691537.html

0

13

The National Interest, США

(Бывшая) советская империя наносит ответный удар

Вмешательство России в американскую политическую систему — это часть более масштабной, глобальной кампании по подрыву того, что Кремль считает международным порядком во главе с Западом.

14.02.201872681
Ричард Сокольский (Richard Sokolsky), Пол Стронски (Paul Stronski)


На это потребовалось некоторое время, но в недавно обнародованных Стратегии национальной безопасности и Стратегии национальной обороны администрация Трампа наконец стала говорить о России как о стратегическом сопернике. Но прежде чем аппарат национальной безопасности развяжет вторую холодную войну, Вашингтону стоит сделать глубокий коллективный вдох и еще раз рассмотреть этот вызов, проявив терпение, практичность, благоразумие и сдержанность, чтобы избежать перегибов в попытках защитить ключевые американские интересы.

С 2012 года Россия проводила многоуровневую, щедро финансируемую и в целом довольно успешную кампанию по восстановлению своего влияния на мировой арене в ущерб Западу. Тем не менее едва ли можно утверждать, что Россия, как говорится в новой Стратегии национальной безопасности, хочет перестроить мир таким образом, чтобы он соответствовал ее авторитарной модели, и получить право накладывать вето на экономические, дипломатические решения других стран, а также на их решения в сфере безопасности.

Также неясно, есть ли у нынешней администрации США желание и ресурсы для того, чтобы эффективно реагировать на действия России на мировой арене — учитывая склонность Трампа спускать Путину с рук агрессивное поведение России и отсутствие межведомственной слаженности в процессе принятия решений.

Но если предположить, что Белому дому удастся наладить взаимодействие между агентствами национальной безопасности, как США должны реагировать на тот вызов, который из себя представляет активная деятельность России на мировой арене? Первый шаг — понять причины такого поведения России и источники той угрозы, которую она из себя представляет. Второй шаг — определить, когда, как и нужно ли вообще реагировать на действия России на мировой арене.

Русские идут, русские идут

Вмешательство России в американскую политическую систему — это часть более масштабной, глобальной кампании по подрыву того, что Кремль считает международным порядком во главе с Западом, и по ослаблению тех либеральных норм и институтов, которые лежат в его основе. Подобно персонажу фильма «Зелиг» Вуди Аллена (1983), Путин и его помощники появляются практически во всех уголках мира, чтобы бросить вызов влиянию Америки и оспорить ее роль лидера.

Существуют свидетельства того, что в Европе Россия пыталась повлиять на исход референдума по Брекситу в 2016 году и оказать поддержку ультраправым кандидатам, связанным с Кремлем, на выборах во Франции, Германии и Италии. Москва также стремилась подогреть сепаратистские настроения в Каталонии накануне референдума по вопросу о независимости, состоявшегося в октябре 2017 года, и поддержала переворот в Черногории, чтобы помешать этой стране вступить в НАТО. Кремль создал множество препятствий на пути балканских стран, стремившихся к интеграции с Западом. Недавно министр безопасности Боснии предупредил, что подготовленные Россией наемники создали военизированный отряд для поддержки Милорада Додика (Milorad Dodik), лидера сербских сепаратистов.

На Ближнем Востоке и в Африке Москва сейчас играет важнейшую роль в разработке плана мирного перехода власти в Сирии. Недавно Россия подписала крупную сделку на поставку оружия с Турцией, членом альянса НАТО, и она сотрудничает с Анкарой с целью предотвратить расширение площади контролируемых курдами территорий в Сирии. Россия заключила с Египтом соглашение, в соответствии с которым российские военные самолеты смогут пользоваться египетскими авиабазами. Москва также увеличила объемы помощи, которую она оказывает ливийскому военному лидеру, контролирующему половину территорий этой страны. В Южной Африке Россия оказалась замешанной в коррупционных скандалах, которые пошатнули основу правительства Зумы.

Кроме того, Россия надеется восстановить свои прежние торговые связи с Кубой и возобновить свои военные и разведывательные операции на этом острове. Советник по вопросам национальной безопасности Герберт Макмастер (H. R. McMaster) недавно предупредил о вероятности того, что Россия попытается вмешаться с предстоящие президентские выборы в Мексике, чтобы склонить чашу весов в пользу популиста, выстроившего свою предвыборную кампанию на идее антиамериканизма. Канадские чиновники тоже предупреждали о том, что Россия проводит в их стране свои операции влияния. Кремль пользуется кредитами, чтобы поддержать авторитарный режим Мадуро в Венесуэле, захватывая нефтяные и газовые активы этой страны по бросовым ценам.

Чего хочет Россия?

Многие из этих на первый взгляд не связанных между собой шагов на самом деле отражают стремление России к формированию многополярного мира. Этот организующий принцип российской внешней политики был впервые сформулирован в середине 1990-х годов министром иностранных дел России Евгением Примаковым. Этот принцип нашел отражение во всех важных речах, которые с 1994 года произнес Сергей Лавров — сначала как первый полос России в ООН, а затем и как министр иностранных дел.

Путин затронул эту тему в своей известной речи 2005 года, в которой он подчеркнул, что «распад СССР стал крупнейшей геополитической катастрофой 20 века», и в своем выступлении на Мюнхенской конференции по безопасности 2007 года, когда он выступил против «монополистического господства США в глобальных отношениях».

В течение последних 10 лет Путин твердил о «незаконности американской исключительности» и о неспособности США разумно руководить международным порядком, основанным на либеральных принципах. С его точки зрения, свидетельствами тому являются вторжение администрации Буша в Ирак в 2003 году и ее неумелое управление американской экономикой; решение администрации Обамы свергнуть режим Каддафи в 2011 году и уйти из Ливии, оставив после себя полнейший хаос; попытки Обамы поддержать свержение режима Асада в Сирии; продвижение демократии и «цветных революций» на территории бывшего Советского Союза; провальная политика США в Афганистане. С точки зрения Путина, многие из этих шагов способствовали дестабилизации ситуации в мире, подъему исламского экстремизма и началу беспорядков, охвативших Ближний Восток.

Таким образом, действия России на международной арене обусловлены взглядами Путина на то, каким должен быть мир и какую роль должна играть Россия в этом мире. Более того, Москва ведет себя так не только потому, что ей не нравится господство Запада и она хочет подорвать основы западных демократических, экономических институтов и институтов безопасности — хотя она действительно хочет этого. Россия вышла на мировую арену из-за застоя в ее экономике и стремления расширить бизнес за границей, а также потому, что считаться равной США на глобальной арене и противостоять Америке — это хорошо.

Что бы сделал Джордж Кеннан?

Джордж Кеннан (George Kennan) однажды сравнил США с гигантским спящим драконом: он медленно просыпается, но, если он проснулся, он уничтожает всех тех, кто посмел нарушить его покой. Теперь, когда администрация Трампа наконец признала Россию одним из приоритетов национальной безопасности США, ей не стоит пускаться на поиски драконов, которых нужно уничтожить, а стоит задать себе следующие вопросы: каким интересам США угрожают действия России, и насколько вероятно то, что Россия сумеет достичь своих целей?

Какие цели Вашингтон рассчитывает достичь, отвечая на эти действия России, и почему мы считаем, что предложенные меры помогут нам их достичь? Каковы вероятные последствия и цена этих мер, и как можно ее снизить? Что мы будем делать, если наши попытки добиться нужного нам исхода провалятся?

Отвечая не эти вопросы, необходимо помнить, что Кремль вовсе не руководствуется каким-то генеральным замыслом или планом и что сейчас мы не ведем вторую вхолодную войну. Кремль не хочет править миром. Путин понимает границы влияния России, а также цену и риски, связанные с ролью мирового лидера. Он просто хочет ускорить процесс перехода от сложившегося после холодной войны однополярного мира во главе с Вашингтоном к многополярному миру, в котором Россия сможет играть важную роль. Кремль не предлагает никакой жизнеспособной альтернативы существующему миропорядку.

Россия не создавала ту проблему, которой она сейчас пользуется. Она просто использует шанс заполнить те пустоты, которые оставили после себя доктрина Трампа «Америка в первую очередь» и ошибки США и Запада. Действия России — это не столько проявления ее неистовства, сколько попытки показать США неприличный жест. Россия продолжит играть второстепенную роль в Азиатско-Тихоокеанском регионе, уступая Китаю. Россия не сможет доминировать в Европе. Ее действия в Африке и вообще в Южном полушарии — это скорее мелкие помехи, а не факторы, способные коренным образом изменить ситуацию. И Кремль не заинтересован в том, чтобы заниматься восстановлением дестабилизированного Ближнего Востока.

Более того, Россия не застрахована от неудач и нежелательных последствий. Кремлю удалось помешать Украине сблизиться с Западом и успешно провести внутренние реформы, и ему удалось обострить напряженность внутри трансатлантического союза. Однако впервые за долгое время агрессия России на Украине и ее угрозы в адрес других европейских государств дали толчок к началу реальной дискуссии касательно того, как можно усовершенствовать систему обороны альянса и увеличить военные расходы его членов. Агрессия России против Украины позволила укрепить решимость украинцев, стремящихся к интеграции с Западом, и окончательно развеяла мечты Москвы о вступлении Украины с Евразийский экономический союз — центральный элемент планов Путина по созданию противовеса Евросоюзу.

Хотя вмешательство Путина в президентские выборы 2016 года в США стало причиной политического разлада, оно также спровоцировало настоящую политическую бурю, помешавшую Трампу наладить отношения с Москвой, позволило не ослабить, а ужесточить санкции против России, помогло укрепить сопротивляемость европейских стран и повысить их осведомленность о тактике Москвы и ее растущем присутствии в нескольких странах-членах Евросоюза и НАТО.

Поддержка, которую Москва оказала ультраправому кандидату на французских выборах — Марин Ле Пен (Marine Le Pen) — тоже привела к негативным результатам. Она не только продемонстрировала то, как Россия пытается вмешиваться во французскую политику, но и повысила уровень осведомленности европейцев о кампаниях влияния Москвы и уровень их сопротивляемости российскому вмешательству. Предыдущие попытки России взять на себя роль глобального или регионального лидера — посредством БРИКС, Организации договора о коллективной безопасности или Евразийского экономического союза — провалились.

Таким образом, США не стоит думать, что все действия России обязательно окажутся успешными — многие из ее действий не принесут Москве те результаты, на которые она рассчитывает, и не навредят важнейшим интересам Запада. Но если такая угроза появится, Западу необходимо проявить осторожность, чтобы не отреагировать чрезмерно остро, потому что такая реакция Запада только повысит авторитет Путина в глазах россиян и позволит ему получить тот статус, к которому он стремится.

Кремль не откажется от своей глобальной стратегии, и, когда действия России начнут угрожать ключевым интересам и ценностям Запада, как было в случае с ее попытками подорвать демократические процессы и основы трансатлантических институтов, США и их союзникам необходимо будет предотвратить или по крайней мере минимизировать воздействие шагов Москвы на свои интересы.

Однако в основе реакции США на действия России на мировой арене должны лежать более адресные санкции и обмен информацией о действиях России в союзнических и дружественных государствах, а также обмен методами укрепления их политических институтов, финансового сектора и кибер-инфраструктуры. Это подчеркнет неудачи России и ту огромную цену, которую российскому государству приходится платить за его действия. Именно такого подхода придерживался Запад по отношению к Советскому Союзу в эпоху холодной войны. Это сработал тогда и может сработать снова, если США и их партнеры будут помнить о своих фундаментальных достоинствах и ценностях.

Ричард Сокольский — старший научный сотрудник Фонда Карнеги за международный мир, проработавший 37 лет в Госдепартаменте США.

Пол Стронски — старший научный сотрудник Фонда Карнеги и бывший директор департамента России и Центральной Азии в Совете национальной безопасности США.

Оригинал публикации: The (Former) Soviet Empire Strikes Back
Опубликовано 13/02/2018 14:31
https://inosmi.ru/politic/20180214/241460160.html

0


Вы здесь » Россия - Запад » ПОЛИТИКА » Восстановить американскую исключительность.