Россия - Запад

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Россия - Запад » #ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА ЗАПАДА XX в. » США:конец СССР - американская мечта


США:конец СССР - американская мечта

Сообщений 1 страница 3 из 3

1

The National Interest, США

Американский план ядерного уничтожения России времен холодной войны

Нам впервые стало известно, какие российские города планировалось уничтожить и почему

23.12.2015
Майкл Пек (Michael Peck)
Автор, специализирующийся на вопросах обороны и национальной безопасности

Если бы холодная война превратилась в термоядерную, Соединенные Штаты и Советский Союз были бы взаимно уничтожены.

Но сейчас нам впервые стало известно, какие российские города планировалось уничтожить и почему. Правительство США, наконец, рассекретило составленный в 1950-е годы Стратегическим авиационным командованием список целей в коммунистическом мире, по которым американские бомбардировщики и ракеты должны были нанести ядерные удары.

«САК составило перечень из 1 200 городов в советском блоке, от Восточной Германии до Китая, а также установило приоритеты, — сообщает неправительственная организация Архив национальной безопасности (National Security Archive), которая подала запрос на снятие грифа секретности. — Москва и Ленинград в этом списке были первыми. В Москве было намечено 179 точек для нанесения ударов, а в Ленинграде 145. Среди целей для уничтожения были густонаселенные районы».

Но как минимум в теории это не должно было стать варварским уничтожением или террористической бомбардировкой. За этим ядерным безумием стояла вполне определенная методика. САК в приоритетном порядке хотело уничтожить военно-воздушную мощь СССР до того, как советские бомбардировщики (это было до появления межконтинентальных баллистических ракет, созданных в 1960-е годы) нанесут удары по целям в Америке и Западной Европе. В список приоритетов для нанесения ударов были включены примерно 1 100 аэродромов, причем первыми в этом списке значились базы бомбардировщиков Ту-16 в белорусском Быхове и Орше. После уничтожения советской авиации и в том случае, если противоборствующие стороны были в состоянии продолжать войну, планировалось бомбить советские промышленные предприятия.

А также огромное количество ни в чем не повинных людей. В список целей САК, составленный в 1956 году и вошедший в аналитический документ от 1959 года по применению ядерного оружия, гражданское население было включено преднамеренно.

План САК предусматривал «методичное уничтожение городских и промышленных центров советского блока, а также был вполне конкретно и явно направлен на уничтожение населения во всех крупных городах, включая Пекин, Москву, Ленинград, Восточный Берлин и Варшаву», отмечают исследователи из Архива национальной безопасности. «Целенаправленное уничтожение гражданского населения как таковое вступало в прямое противоречие с международными нормами того времени, которые запрещали атаки непосредственно против людей (в отличие от военных объектов с находящимся поблизости гражданским населением)».

Большая часть этих документов общим объемом 800 страниц состоит из списков целей и соответствующих им буквенно-цифровых обозначений. Планирующие органы САК в 1959 году исходили из того, что смогут нанести удар силами 2 130 бомбардировщиков В-52 и В-47, разведывательных самолетов RB-47 и истребителей сопровождения F-101. Кроме того, у них в арсенале было 376 крылатых и авиационных ракет в ядерном снаряжении, а также первые образцы ракет средней дальности. В документе по ядерному планированию от 1959 года говорилось (повторим, это было до появления межконтинентальных баллистических ракет, созданных в 1960-е годы), что ракеты имеют очень мало шансов на уничтожение своих целей, а поэтому основным оружием считались пилотируемые бомбардировщики.

Поскольку САК очень хотелось быстро уничтожить советскую авиацию, водородные бомбы планировалось подрывать не в воздухе, а на земле. Воздушный взрыв производит больше тепловой энергии и радиации, однако максимального эффекта планировалось достичь за счет поражающего действия ударной волны, чтобы уничтожить советские самолеты и базы, несмотря на некоторое непреднамеренное побочное действие. «Рассматривались и возражения против наземных взрывов, а также возможность радиоактивного заражения своих войск, однако требование победить в воздухе было первостепенным и превосходило все прочие соображения», — говорится в документе Стратегического авиационного командования.

Однако у САК было очень вольное определение советской авиационной инфраструктуры, включавшее все центры управления и промышленности, которые могли каким-то образом обеспечивать авиационную кампанию русских. Так, Москва была включена в список из-за имевшихся там многочисленных военных командных центров, авиа- и ракетостроительных предприятий, лабораторий по разработке атомного оружия и нефтеперерабатывающих заводов.

Несмотря на ядерный век, стратегия САК больше напоминала американские бомбардировки Германии и Японии в ходе Второй мировой войны, нежели методы 21-го века. Внимание к советской авиации и к ее инфраструктуре было естественно для командиров В-17 и В-29, а именно эти люди командовали в САК в 1950-е годы, и среди них был Кертис Лемей (Curtis Lemay) (генерал ВВС США, во время Второй мировой войны планировал и проводил массированные бомбардировки японских городов, с 1948 по 1957 года командовал Стратегическими силами ВВС США — прим. пер.). Это также смутно напоминает стратегию долгой войны, как будто Советы были в состоянии наладить массовое производство бомбардировщиков и ядерного оружия после первоначального обмена ядерными ударами. Уверенность в том, что ракеты слишком ненадежны, а поэтому доверять можно лишь пилотируемым бомбардировщикам, очень похожа на сегодняшние дебаты о том, что лучше — беспилотники или пилотируемые самолеты.

Имела ли смысл стратегия Стратегического авиационного командования с ее списком целей? Здесь лучше задать другой вопрос: какая разница? К счастью для человечества, у него не было возможности выяснить это.

Майкл Пек, часто пишущий для The National Interest, живет в Орегоне и специализируется на вопросах обороны и истории. Его работы регулярно появляются в Foreign Policy, War Is Boring и многих других изданиях.

— —------------------------------------------------------------------
Комментарии читателей

Frank Blangeard
«К счастью для человечества, у него не было возможности выяснить это». Пока не было. Но неужели вы думаете, что сегодня нет такого списка целей? Есть, и у обеих сторон.

folktruther

«Имела ли смысл стратегия Стратегического авиационного командования? Здесь лучше задать другой вопрос: какая разница?» Именно из-за таких утверждений, характерных для американской традиции, Соединенные Штаты являются самой опасной силой в мире.

delta 5297

Зачем бомбить населенные пункты с гражданскими людьми, когда бомбардировочная авиация противника уничтожена? Если, не дай Бог, мы бы начали обмен ядерными ударами и сумели уничтожить советскую бомбардировочную авиацию… тогда война была бы выиграна, разве не так? Не было никаких причин для ядерной бомбардировки городов ради бомбардировки как таковой.

Оригинал публикации: America's Cold War Master Plan to Nuke Russia
Опубликовано 23/12/2015 10:02

http://inosmi.ru/military/20151223/234892511.html

Отредактировано Konstantinys2 (Вс, 28 Май 2017 06:25:22)

0

2

The Washington Post, США

В США скончался Збигнев Бжезинский


28.05.2017
Джим Хоугланд (Jim Hoagland)



Збигнев Бжезинский (Zbigniew Brzezinski), воинственно настроенный и дальновидный эксперт в области внешней политики, который помог Джимми Картеру стать президентом в 1976 году, а затем провел его через серию международных кризисов, приведших к поражению Картера на выборах четырьмя годами позже, скончался вечером в пятницу, 26 мая. Ему было 89 лет.

«Сегодня вечером мой отец мирно ушел из жизни», — написала в Твиттере его дочь Мика Бжезинская (Mika Brzezinski).

Этот стратег польского происхождения стал объектом для жесткой критики в связи с теми ролями, которые он сыграл в кризисе с захватом американских заложников в Иране, в масштабной, но безрезультатной дипломатической конфронтации с Советским Союзом и в инновационной, но неумело реализованной политике Картера, направленной на защиту прав человека.

Поклонники доктора Бжезинского концентрируют внимание на его достижениях, среди которых можно выделить полную нормализацию отношений с Китаем, расширение роли США на Ближнем Востоке, результатом которого стало заключение мирного договора между Израилем и Египтом, а также умелая политика, которая помогла сохранить и укрепить движение «Солидарность» в Польше.

Доктор Бжезинский, ставший автором более 30 книг, вызвавших горячие споры, постепенно отказался от отстаивания идей военной мощи и необходимости демонстрировать силу и решимость, благодаря которым он приобрел репутацию антисоветского ястреба в период своей работы в качестве советника по вопросам национальной безопасности в администрации Картера.

Доктор Бжезинский, который одно время был решительным сторонником эскалации во Вьетнаме, постепенно стал делать акцент на необходимости поддерживать националистические устремления в развивающихся странах дипломатическими и политическими средствами.

Он выступал против вторжения в Ирак в 2003 году. Необъявленная приграничная война между Россией и Украиной в 2014 году заставила его выступить с предостережением о том, что Западу не стоит принимать Украину в свой военный альянс. По его мнению, это может обернуться гораздо более серьезными и опасными последствиями в отношениях с Москвой.

Однако доктор Бжезинский считал, что в его взгляды были более целостными и последовательными, чем могло показаться. «У меня не было времени для того, чтобы исправлять искажения и бороться с неверным пониманием сложных концепций, — сказал он в ходе своего интервью в 2014 году. — В любом случае, когда я работал в Белом доме, это помогало мне внушать наши идеи и позиции настоящим ястребам в администрации. Я принял на себя массу критики, которая в противном случае обрушилась бы на президента».

Доктор Бжезинский, никогда не отступавший и не уклонявшийся от борьбы любого характера, читал захватывающие лекции в Гарварде, а затем в Колумбийском университете. Как говорится в его увлекательных мемуарах под названием «Власть и принцип» (Power and Principle), опубликованных в 1983 году, им всегда двигало решительное желание подчинить лидеров и события своей воле.

«По всей видимости, он не понимает, как часто его прямота, направленная на других, кажется злобой, и как часто его прямота, направленная на самого себя, кажется бесстыдным эгоизмом», — написал журналист Строуб Тэлботт (Strobe Talbott), который позже стал заместителем госсекретаря США и президентом Брукингского института, в своей рецензии на книгу «Власть и принцип», опубликованной в журнале Time.

Доктор Бжезинский также безуспешно пытался выйти из тени другого ученого европейского происхождения, который стал политиком. В своей статье о его назначении на должность советника по вопросам национальной безопасности издание New York Times отметило, что доктор Бжезинский «блестяще подготовлен для того, чтобы занять свою новую должность в Белом доме, подготовлен в той же мере, что и его предшественник, Генри Киссинджер (Henry A. Kissinger), с которым его всегда будут сравнивать».

Эти два политических деятеля очень любили быть в центре внимания и контролировать политический процесс, в то время как их предшественники предпочитали от этого воздерживаться. Они оба приобрели свою репутацию в Гарварде, где они заявляли, что угроза ограниченного применения ядерного оружия может оказаться более эффективным политическим инструментом, чем господствовавшая тогда доктрина «массированного контрудара».

Всегда готовый дать бой своим бюрократическим и идеологическим оппонентам, доктор Бжезинский делал большие ставки на налаживание теплых личных отношений с теми мировыми лидерами, которых он уважал.

«Величайшими мировыми лидерами, с которыми мне довелось иметь дело, были лидер Китая Дэн Сяопин (Deng Xiaoping) и папа Иоанн Павел II», — сказал он в 2014 году. Он поддерживал связь с тогда еще кардиналом Каролем Войтыла (Karol Wojtyla) с 1976 года и использовал свои связи с этим папой, чтобы способствовать мобилизации европейской оппозиции с целью минимизации риска советского вторжения в Польшу в 1980 году.

Конфликты

Збигнев Казимир Бжезинский родился в Варшаве 28 марта 1928 года. 10 лет спустя его отец Тадеуш Бжезинский, дипломат из аристократической католической семьи, был назначен генеральным консулом Польши в Монреале.

Это временное назначение обернулось длительной вынужденной ссылкой для семьи Бжезинских, поскольку в Польшу вторглись Германия и Советский Союз, ее поделили, а затем присоединили к советской империи. Как вспоминали его родители, Збиг — именно так его называли на протяжении всей его жизни — очень рано увлекся русской культурой и дипломатией.

Получив степень магистра политологии в университете Макджилла в 1950 году, он поступил в Гарвард, где тремя годами позже получил докторскую степень. Одним из его наставников стал Мерл Фейнсод (Merle Fainsod), ведущий специалист по политическим преследованиям в Советском Союзе.

Доктор Бжезинский преподавал в Гарварде до 1959 года, когда он перешел в Колумбийский университет. Очень скоро он стал там штатным профессором и директором Института по вопросам коммунизма (Institute on Communist Affairs).

Однажды один его студент указал ему на то, что он не смог предсказать уход Никиты Хрущева из власти в 1964 году. Бжезинский сразу же резко ответил ему: «Послушайте, сам Хрущев не мог предугадать отставку Хрущева, чего же вы от меня хотите?»

В 1955 году он женился на Эмилии Бенеш (Emilie Benes), скульпторе и внучатой племяннице Эдуарда Бенеша (Eduard Benes), который был президентом Чехословакии. С его супругой у него было трое детей: Мика, Ян и Марк Бжезинские.

Став гражданином США в 1958 году, доктор Бжезинский был активным членом Совета по международным отношениям, Бильдербергского клуба, а позже и Трехсторонней комиссии, группы руководителей американских компаний, научных деятелей и политиков, которые стремились укрепить международные связи с США посредством диалога.

Его книги, статьи в журналах и выступления на телевидении помогли ему занять ведущие позиции во внешнеполитических кругах Демократической партии. В своей книге 1965 года он предложил «мирное взаимодействие» с Советским Союзом — как он позже объяснил, «идея заключалась в том, чтобы сблизиться с ними, чтобы лишить их контроля» — и сделал это словосочетание лейтмотивом после вступления в Совет планирования политики в Госдепартаменте администрации президента Линдона Джонсона.

Авторитет доктора Бжезинского вырос после того, как Джонсон использовал словосочетание «мирное взаимодействие» в своей внешнеполитической речи, а вице-президент Хьюберт Хамфри (Hubert H. Humphrey) сделал его главным советником в своей безуспешной предвыборной кампании в 1968 году.

В 1973 году доктор Бжезинский привлек Картера — тогда еще мало кому известного, но амбициозного губернатора Джорджии — в Трехсторонний совет. Спустя три года работа в этом совете, а также авторитет Бжезинского во внешнеполитических кругах помогли Картеру одержать победу над президентом Джеральдом Фордом, чьим советником был Киссинджер.

Резкость доктора Бжезинского и его стремительно ужесточавшиеся взгляды на советский экспансионизм быстро спровоцировали конфликт между ним и Сайрусом Вэнсом (Cyrus R. Vance), юристом и правительственным чиновником, который был госсекретарем в администрации Картера, и соратниками Вэнса. Скоро пресса Вашингтона начала изображать Картера как нерешительного лидера, который никак не мог выбрать между Вэнсом и доктором Бжезинским. Но доктор Бжезинский настаивал, что, поскольку Вэнс не умел мыслить стратегически, они никогда не вступали в личные перепалки по политическим вопросам.

Вэнс пытался добиться ратификации Договора ОСВ-2, который США подписали с Кремлем, чтобы ограничить ядерный арсенал последнего. Доктор Бжезинский выступал против ратификации, считая, что, если вести дипломатические переговоры с СССР в обычном режиме, это станет поощрением действий Советского Союза в Африке и в других регионах.

Вторжение советских войск в Афганистан в 1979 году заставило Картера принять жесткий подход доктора Бжезинского и среди прочего отказаться от участия США в Олимпийских играх в Москве в 1980 году. Кроме того, Картер не стал торопиться с ратификацией Договора ОСВ-2, хотя на практике обе страны уж выполняли условия этого соглашения.

Что касается Ирана, то доктор Бжезинский призывал шаха Мохаммеда Реза Пехлеви (Mohammad Reza Pahlavi) бросить все силы на подавление Исламской революции. Однако это восстание очень быстро лишило смертельно больного шаха его трона. Вэнс призывал к политической либерализации с целью успокоить мятеж.

Это было одним из множества примеров того, что доктор Бжезинский отходил от заявленной цели, заключавшейся в установлении «приоритета нравственной составляющей во внешней политике», гораздо быстрее, чем Картер или Вэнс, которые, по всей видимости, относились к этому предвыборному обещанию гораздо серьезнее.

Вэнс ушел в отставку в апреле 1980 года, когда Картер поддержал применение военной силы — на чем настаивал доктор Бжезинский — для освобождения 52 американских дипломатов, которых иранские радикалы взяли в заложники в Тегеране. Эта миссия провалилась, когда один из самолетов, задействованных в операции, рухнул, в результате чего погибли восемь американских солдат, а шансы Картера на переизбрание резко снизились. Иранские радикалы освободили заложников в день инаугурации Рональда Рейгана.

Даже то достижение в области внешней политики, которым доктор Бжезинский больше всего гордился — полное восстановление дипломатических отношений с Китаем — вызвало немало споров и разногласий из-за подозрений некоторых чиновников Госдепартамента в том, что доктор Бжезинский намеревался использовать эту инициативу, чтобы навредить СССР.

Хотя он сыграл второстепенную роль в переговорах в Кэмп-Дэвиде, в результате которых был подписал мирный договор между Израилем и Египтом, доктор Бжезинский и его помощники действительно внесли весомый вклад в расширение роли США на Ближнем Востоке, поскольку они разработали так называемую доктрину Картера в ответ на иранский кризис и вторжение советских войск в Афганистан. Картер заявил, что США не позволят посторонней державе доминировать в Персидском заливе и контролировать его нефтяные запасы — тогда он впервые озвучил активную позицию Америки в этом регионе.

Критика политики Израиля, с которой в течение многих лет доктор Бжезинский выступал, навлекла на него обвинения в антисемитизме, которые он отрицал, указывая на тот факт, что его отец оказывал помощь евреям, пытавшимся бежать из оккупированной нацистами Европы в период Второй мировой войны.

После ухода из Белого дома Бжезинский продолжил принимать участие в общественных дискуссиях и стал консультантом и членом совета Центра стратегических и международных исследований. Он был решительным критиком президента Джорджа Буша-младшего. В 2008 году он поддержал избрание Барака Обамы, однако со временем он стал указывать на отсутствие у Обамы «стратегической целеустремленности» и обвинять его в проявлении слабости на переговорах с премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху (Benjamin Netanyahu) по вопросу израильских поселений.

В своем интервью, которое он дал в 2013 году политологу Чарльзу Гати (Charles Gati), он рассказал о том, как однажды он встретился с Михаилом Горбачевым. Бывший советский лидер приветствовал доктора Бжезинского — убежденного противника коммунизма — криками: «Збиг! Збиг!» Они обнялись. На следующий день в своем выступлении Горбачев пренебрежительно отозвался о докторе Бжезинском как о неисправимом стороннике холодной войны.

На вопрос, почему он так поступил, Горбачев, по словам доктора Бжезинского, ответил: «Збиг, Збиг, они заплатили нам. Они хотели, чтобы мы спорили». На вопрос Гати о том, действительно ли им «так хорошо заплатили», доктор Бжезинский ответил: «Не очень, но, видимо, он думал, что нам тоже платили».

http://inosmi.ru/politic/20170528/239453660.html
Оригинал публикации: Zbigniew Brzezinski, foreign policy intellectual who served as Carter’s national security adviser, dies at 89
Опубликовано 27/05/2017

0

3

The National Interest, США

Безумный план американцев по выживанию после ядерного удара СССР


06.07.2017
Закари Кек (Zachary Keck)

После Второй мировой войны Америка стала самой сильной державой на планете. И дело было не только в том, что на ее долю приходилась половина мировой производственной продукции, но и в том, что она была единственной страной, обладавшей самым разрушительным оружием, когда-либо созданным людьми. Сначала американские чиновники считали, что монополия Америки на ядерное оружие продлится довольно долго. После войны генерал Лесли Гроувз (Leslie Groves), блестящий руководитель Манхэттенского проекта, был уверен, что Советский Союз сможет испытать свою первую атомную бомбу не раньше, чем через два десятилетия.

Поэтому США были потрясены, когда 29 августа 1949 года Советский Союз стал членом ядерного клуба. Каким бы шокирующим ни было это известие, оно очень скоро померкло перед перспективой того, что Москва может обзавестись термоядерным оружием и средствами, способными доставить его на территорию США.

Все возможные последствия этого были наглядно продемонстрированы 1 марта 1954 года, когда США провели первые испытания водородной бомбы. Ученые допустили ошибку при расчете мощности заряда, получившего название «Кастл Браво», в результате чего мощность взрыва в 2,5 раза превысила расчетную. Масштабы радиоактивного заражения сильно превысили ожидания ученых, которые сами едва не погибли. В результате этих испытаний заражению подверглись жители близлежащих островов, а также команда японского рыболовного судна Lucky Dragon, которое оказалось в том районе в момент проведения испытаний. Все члены команды заболели, а один из них скончался вскоре после возвращения в Японию.

После испытаний советники президента Дуайта Эйзенхауэра по науке наложили схемы участка радиоактивного заражения от взрыва «Кастл Браво» на карту, сделав Вашингтон нулевой отметкой. Результаты оказались шокирующими. Как вспоминает Энни Якобсен (Annie Jacobsen) в своей фантастической книге, посвященной истории Агентства оборонных перспективных исследовательских разработок:

«Если бы нулевой отметкой был Вашингтон, округ Колумбия… все жители Большого Вашингтона и Балтимора были бы уже мертвы. В отсутствие защитных бункеров все население этого района погибло бы под воздействием радиации в пять тысяч рентген всего за несколько минут. Даже в Филадельфии, которая расположена в 240 километрах, большинство жителей подверглось бы радиационному изучению такой мощности, которая убила бы их в течение часа. В Нью-Йорке, который находится в 360 километрах, половина его жителей скончалась бы к наступлению ночи. На всей территории до самой канадской границы люди подверглись бы радиоактивному излучению мощностью в 100 рентген и больше и испытали бы то же самое, что испытал рыбак с судна Lucky Dragon».

Перспектива того, что Советский Союз способен причинить такой колоссальный вред Америке, не только приводила американских чиновников в ужас, но и требовала пересмотра их стратегии. В конце концов, стратегия Америки заключалась в том, чтобы применить ядерное оружие для нейтрализации количественных преимуществ Советского Союза в Европе. Такая стратегия имела определенный смысл в том случае, если Москва не могла нанести ответный удар по американским территориям или могла, но с применением ограниченного числа атомных боеголовок. Но как можно реализовать такую стратегию в эпоху термоядерного оружия, способного уничтожать целые города?

Одним из решений была гражданская оборона. Идея заключалась в том, что, если США смогут ограничить тот ущерб, который СССР способен им причинить, угроза применения ядерного оружия в Европе может стать более убедительной и эффективной. В народном сознании гражданская оборона стала синонимом тренировочных эвакуаций в американских школах. Между тем в реальности планы были гораздо более сложными и тщательно продуманными — и не менее безумными.

В 1950-х и 1960-х годах американское правительство колебалось между планами, предполагавшими эвакуацию городов, и планами, в основе которых лежало создание специальных противорадиационных убежищ, где жители городов могли переждать атаки противника. Роли и обязанности федерального правительства, правительств штатов и органов власти местного уровня тоже постоянно пересматривались. Кроме того, часто возникали споры о том, сколько средств можно и нужно на это потратить.

В годы администрации Эйзенхауэра федеральное правительство прикладывало массу усилий для того, чтобы обосновать планы по созданию системы гражданской обороны, несмотря на все сомнения президента в их эффективности. К примеру, начиная с 1954 года в США стали ежегодно проводиться общенациональные учения под названием «Operation Alert», в ходе которых отрабатывалась реакция на ядерные удары СССР по американским городам. Результаты тех учений не внушали никакого оптимизма.

Конгресс тоже пытался укрепить уверенность американцев в их способности пережить ядерную войну. В 1956 году он начал проводить серию слушаний, названных Холифилдским комитетом в честь конгрессмена-демократа Чета Холифилда (Chet Holifield), который был ярым сторонником системы гражданской обороны. Однако эти слушания оказались чрезвычайно утомительными и не принесли никакого осязаемого результата. Как пишет один историк, «холифилдские слушания 1956 года длились шесть месяцев, за это время на них выступили 211 свидетелей, чьи показания заняли 3 145 страниц. Они стали самым подробным в истории исследованием, посвященным гражданской обороне».

Если цель слушаний заключалась в том, чтобы повысить уверенность общественности в эффективности системы гражданской обороны, то их можно назвать провальными. Эти слушания показали, насколько безумными были все эти планы. Самые шокирующие показания дал Фредерик Петерсон (Frederick Peterson), бывший губернатор Небраски, которого Эйзенхауэр назначил директором Управления гражданской обороны. Как пишет Энни Якобсон, во время слушаний Петерсон «рассказал, что план администрации заключался в том, чтобы вырыть траншеи вдоль шоссе общего пользования, ведущих за пределы всех крупных городов страны. Эти траншеи должны были быть около метра в глубину и полуметра в ширину. Когда бомбы начнут падать на города, по словам Петерсона, люди, находящиеся в этот момент на шоссе, должны бросить свои автомобили, лечь в траншеи и присыпать себя сверху землей».

Разумеется, сразу после этого один сенатор задал вопрос о том, как правительство намеревается обеспечивать едой и водой тех людей, которые окажутся в этих траншеях. Петерсон признал, что, «очевидно, эти траншеи будут создаваться на случай чрезвычайных ситуаций», поэтому люди не смогут рассчитывать на обеспечение этими базовыми вещами. В действительности ситуация с продуктами питания будет крайне тяжелой. «Я думаю, что лучшее, что мы сможем сделать в США, — это организовать пункты бесплатного питания, — сказал Петерсон. — Мы не сможем есть консервы, мы не сможем есть замороженные продукты. Мы будем есть жидкую кашу из пшеницы, выросшей на полях, жареную кукурузу и животных, которых мы поймаем до того, как радиация уничтожит их». Подводя итог, Петерсон сказал: «Если начнется такая война, жизнь будет суровой, крайне простой, жестокой, грязной и несчастной». Другими словами, живые будут завидовать мертвым.

Тем не менее, все эти попытки создать систему гражданской обороны не были совершенно бессмысленными. К примеру, необходимость эвакуировать жителей городов стала одним из аргументов в пользу строительства сети федеральных скоростных автомагистралей. Планирование мер гражданской обороны также заставило правительство задуматься о том, как можно обеспечить бесперебойную работу органов власти после подобной атаки. В результате в Вашингтоне были построены специальные укрытия для президента и других представителей исполнительной ветви власти, для членов Конгресса, Верховного суда, а также были предприняты меры для усовершенствования системы оперативного управления. Все эти меры были необходимы для того, чтобы повысить авторитет американских стратегических средств сдерживания, а это в конечном итоге привело к тому, что планы по гражданской обороне оказались попросту не нужны.

http://inosmi.ru/social/20170706/239737013.html
Оригинал публикации: America's Insane Plan to Survive a Russian Nuclear Attack
Опубликовано 04/07/2017

0


Вы здесь » Россия - Запад » #ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА ЗАПАДА XX в. » США:конец СССР - американская мечта